Божественный драматург

Свами Криянанда – из бесед с Парамахансой Йоганандой

У Учителя спросили разрешения сфотографировать его. Он согласился и с весёлым смехом сказал:
– Все любят рассматривать свои фотографии. Господь сделал так, чтобы мы не могли видеть собственных лиц. Их могут видеть только другие. Это не позволяет нам быстро выяснить! Но теперь, благодаря фотографии, мы наконец можем видеть себя так же, как видят нас другие!

Это выражение – «быстро выяснить»: как часто я слышал от него эти слова! Пытаясь понять грандиозный кинофильм, который представляет собой жизнь, стоит осознать, что плюсы и минусы в нём точно уравновешиваются. Это не просто детская сказка или второсортный фильм, где все положительные герои ходят в белом, а злодеи – в чёрном.

В книге Парамхансы Йогананды «Коммнтарии на “Рубаи” Омара Хайяма» в толковании на четверостишие 73 мы читаем: «Действительно ли трудно понять жизнь? Конечно, трудно! Если бы течение и цель этого спектакля были бы легко понятны, что бы это говорило о мастерстве Драматурга? Божественный Сочинитель замыслил направление своего сюжета – который сам по себе развивается прямо – за бесконечными побочными сюжетными линиями и сложностями. Он скрыл чудесную концовку пьесы под сетью непростых намёков кажущихся правдоподобными, но ложными толкованиями происходящих событий. Это – история, написанная с невероятным мастерством, истинная цель которой с высочайшим артистизмом скрыта за мириадами второстепенных трагичных и комичных сюжетов».

Бог очень хочет, чтобы мы «выяснили» – рано или поздно. Но Он не хочет «доставать» нас чудесами! Чтобы стать достойными познания Его, мы сами должны учиться различать.

*

– Чувства зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания представляют собой разные внушения Бога. Я могу отключить их одно за другим, и в детстве я так и делал. Я пришёл к выводу, что всё это – кинофильм Бога: реальный не только для зрения и слуха, как обычное кино, но и для обоняния, вкуса и осязания.
Часами я занимался отключением чувств одного за другим, отводя от них энергию и вновь подводя её, пока не добился полного контроля над внушениями, которые они делают уму.

*

У Учителя было несколько звукозаписей индийских песнопений. Одно из них было в исполнении известного бенгальского певца Мриналканти Гхоша. Однажды я и ещё несколько учеников слушали его вместе с Учителем. Это была молитва преданного Божественной Матери Кали, просившего Её явиться ему в танце по всему мирозданию. Когда песнь закончилась, Учитель воскликнул:

– Слушая её, я танцевал по всему мирозданию вместе с Кали. Я слышал музыку у себя в душе.

*

– Один преданный, – сказал Учитель, – сел перед изображением своего гуру и возложил перед ним цветы. И вдруг его концентрация перенеслась вовнутрь, и он увидел внутри себя всю вселенную. Его тело не двигалось, а сознание расширилось до бесконечности. Позднее он воскликнул: «О! Я возлагал цветы перед чужим образом, а теперь вижу, что, незатрагиваемый телом, я сам поддерживаю всю вселенную! Я склоняюсь перед самим собой!» И он возложил цветы себе на голову.
– Эту историю рассказал мне мой Учитель, – продолжал Йогананда. – О! Когда я услышал её, она так потрясла меня, что я погрузился в самадхи.

*

– Сэр, – спросил я, вспомнив его автобиографию, где он говорит, что индусы очень почитали Трайлангу свами, – а был ли Трайланга свами аватаром?
– Он был великим мастером, – ответил Учитель, – но не аватаром. Аватар приходит с особой миссией. А Трайланга свами был «дживан муктой», что значит «освобождённый при жизни». Достигший этого состояния полностью Самореализован, но ещё не полностью свободен от прошлой кармы.

Однажды во время посвящения в Крия-йогу Учитель сказал нам:
– С помощью практики Крия-йоги вы должны надеяться стать хотя бы дживан муктами уже в этой жизни.

А во время другого посвящения – кажется, в 1949 году – он также сказал:
– Некоторые из сегодня присутствующих станут сиддхами, и довольно многие – дживан муктами.
Сиддха, или «совершенное существо», – это тот, кто достиг полного освобождения.

*

Учитель никогда не питал иллюзий относительно того, что его или какая-то другая организация совершенна, ибо несовершенно само человечество.
– Не говорите о дурной стороне организации, – сказал он нам. – Если бы я захотел перечислить все её недостатки, я начал бы сейчас и не закончил бы никогда! Сосредотачиваясь на этой стороне, забываешь о хорошем. А ведь хорошего здесь тоже много.
Врачи говорят, что через наше тело постоянно проходят миллионы ужасных микробов. Большинство из них не приносят нам никакого вреда отчасти потому, что мы даже не знаем об их существовании. Знание об их наличии может повысить у нас предрасположенность к вызываемым ими заболеваниям из-за того, что мы будем концентрироваться на них. Поэтому вот что от вас здесь требуется: не сосредотачивайтесь на негативной стороне. Если вы достаточно долго смотрите на эту сторону, вы перенимаете её качества. Если же вы смотрите на хорошее, то и перенимаете хорошее.

*

– Не общайтесь с людьми слишком тесно, – советовал нам Учитель. – Желание внешнего общения отражает желание души к общению с Богом. Но, чем больше вы стараетесь удовлетворить это желание вовне, тем больше вы теряете Его общество внутри и тем более беспокойными и неудовлетворёнными в результате становитесь.

*

Однажды Учитель лечил меня от головных болей, которыми я страдал. В присутствии других людей я сказал о своём прогрессе в следовании его совету. К моему удивлению, он ответил довольно строго:
– Нельзя говорить о таких вещах при других. Божественное произволение так не действует.
Иными словами, он помогал мне не только своими внешними внушениями, но и изнутри. Говоря же об этом при других, мы позволяем вмешиваться в этот процесс их сознанию и можем тем самым ослабить тонкие вибрации.

Позднее он сказал мне наедине:
– Ты поправишься при условии, что не будешь говорить об этом, ибо Бог приходит в безмолвии.

*

В сентябре 1951 года, вспоминая прошлое и глядя на молодых монахов, Учитель сказал с сожалением:
– Как бы я хотел, чтобы тогда все вы были со мной. Но сколько лет ещё должно было пройти до вашего прихода!

*

Ученик Парамахансы Йогананды доставил большие неудобства одному человеку, открыв в ответ на чей-то вопрос то, чего не следовало говорить. Пострадавший отругал его за это, и в своё оправдание тот сказал:
– Я просто хотел быть честным, поэтому и сказал правду.
Об этом сообщили Учителю, который возмущённо высказал своё мнение:
– Предположим, кто-то приходит ко мне с Библией, «Бхагавадгитой» или любым другим писанием и говорит: «Если я скажу вам что-то, готовы ли вы поклясться на этих священных книгах, что никому об этом не скажете?» И предположим, я чистосердечно отвечаю: «Да-да, обещаю». И тогда спрашивавший говорит мне: «В постель такому-то я подложил гремучую змею!» Что мне делать? Неправильно было с моей стороны давать обещание, но стоит ли мне теперь усугублять эту ошибку, говоря: «О, Боже, я обещал, значит теперь мне нельзя ничего сказать»? Что хуже: нарушить обещание или позволить человеку умереть, если я могу спасти его? Конечно же, я должен всё рассказать! Подумать только, этот малый доставил человеку серьёзные неприятности и говорит в оправдание, что просто хотел сказать правду!

Правда всегда благотворна. Сказанное же Буном не было правдой, ибо то, что он сделал, принесло вред. Он лишь констатировал факт, а не правду, не истину. Ему вообще не надо было отвечать! Было бы гораздо лучше, если бы он ничего не сказал. Если же всё-таки надо было что-то сказать, то лучше было бы ответить уклончиво, чем причинять кому-то вред своими словами.

*

Как-то раз Учитель заметил доктору Льюису:

– Все, кто пересекается со мной в этой жизни, имеют на то причину.

*

Во время корейской войны Учителя спросили:
– Создают ли себе воюющие там солдаты плохую карму за убийства?
– Они исполняют свой солдатский долг, – ответил Учитель. – Нет, они не создают себе дурной кармы за это. Это священная война. Злодей должен быть повержен, иначе может быть порабощён весь мир.

Тему этой войны можно продолжить. Когда она началась, Учитель сказал:

– Когда в Южную Корею вторглись с севера, я сам послал президенту Трумену мысль выступить на её защиту. Эта ситуация создала угрозу для всего мира. Если бы Южная Корея пала, коммунисты напали бы на Японию, затем захватили бы Алеутские острова, а оттуда вторглись бы на Аляску и в Северную Америку. В конечном итоге на весь мир распространилась бы материалистическая идеология коммунизма. Поэтому Южную Корею необходимо было защитить. Вот почему я называю эту войну священной.

Это откровение Учителя о том, что Мастера иногда активно участвуют в мировых делах, привела меня тогда в восторг. Это значит, что их заботит не только спасение отдельных людей, но и духовное возвышение всего человечества.

Когда к власти пришёл Гитлер, Парамханса Йогананда по некоторым причинам увидел в этом определённую надежду. Одна из этих причин состояла в несправедливости Версальского договора, который буквально обрекал Германию на нищету. Он также видел, как он сообщил некоторым людям, что в прошлой жизни Гитлер был Александром «Великим», который проявлял интерес к индийским йогам. Но, когда Гитлера обуяла жажда власти, эта амбиция затмила его потенциальные духовные склонности. В это время против него начали действовать несколько мастеров. Мастера всегда действуют в рамках закона кармы. Поэтому они не пытаются менять судьбу мира, а действуют в пределах кармы конкретных людей. Таким образом, они работали с сознанием Гитлера, каким оно было. У них, однако, было право посылать ему ошибочные мысли, которые в конечном итоге и привели его к гибели. Например, они внушили ему разделить свои силы и воевать сразу и на востоке, и на западе, да ещё и в Африке. Для этого они подпитывали его уверенность в собственной способности побеждать «везде». С военной точки зрения, для Германии не было необходимости разбрасываться на несколько фронтов. Такое разделение своих сил оказалось для неё роковой ошибкой.

Что же касается прошлых воплощений некоторых мировых лидеров, то интересно, что Учитель утверждал, что Муссолини жил в Древнем Риме как Марк Антоний; Сталин был азиатским тираном Чингисханом; а Уинстон Черчилль был Наполеоном. (Я как-то спросил его, кем был Рузвельт, и он ответил: «Я никогда не говорил об этом», и после короткой паузы добавил: «Я боялся, что у меня могут быть неприятности!»)

А о Наполеоне он сказал:
– Он хотел уничтожить Англию, а как Черчиллю ему пришлось править при распаде Английской империи. По божественному промыслу, Вторая мировая война должна была способствовать освобождению стран «третьего мира», большинство из которых входило в число английских колоний. Опять-таки, Наполеон был отправлен во временную ссылку на остров Эльбы и позднее вернулся к власти. Точно так же, и Черчилль был отстранён от политики, но теперь он опять у власти.

*

Однажды в воскресенье Учитель сидел на сцене в голливудской церкви. Сцена была закрыта занавесом, и он угощал обедом гостей. Как церковный священнослужитель я тоже присутствовал при этом. Одна дама спросила:
– Учитель, Вашим первым учеником в этой стране был доктор Льюис?
– Вот, оказывается, как!
Это прозвучало едва ли не грубо. Заметив её удивление, он добавил:
– Я никогда не называю людей своими учениками. Гуру – Бог, и они – Его ученики.

*

– У вас должны быть личные любовные отношения с Богом, – убеждал нас Учитель. – Сосредотачивайтесь в центре Христа на лбу. А во время работы помните также, что работаете для Бога и Гуру. Постоянно мысленно повторяйте – Бог и Гуру; Бог, Христос и Гуру.

Многие приходят сюда и проводят время в пустой болтовне и шутках. Ну, так они и не достигнут Бога! В каньоне на нашей территории много крыс и мышей, но они не продвигаются духовно и не находят Бога. От одного только пребывания здесь вы не приблизитесь к Нему. Необходимо прикладывать собственные усилия. В конечном итоге каждый из вас остаётся перед Богом один на один.

*

– Учитель, – спросил я, – не являюсь ли я Вашим учеником уже тысячи лет?
Меня ужасала сама мысль о том, что Бога можно искать так долго.
– Ты стал им уже давно, – ответил он, – и это всё, что я могу сказать.

– Всегда ли на это уходит столько времени? (Я надеялся услышать, что хотя бы я не был так медлителен!)
– О, да, – сразу ответил Учитель. – Желания известности, славы и всего прочего уводят людей вновь и вновь.

И что же, подумал я, приносят все эти желания? Ведь жизнь пролетает так быстро… а что дальше?

*

Деби Мукхерджи постоянно шутил и смеялся. Его жизнь состояла из нескончаемой череды проделок и веселья. Видимо мысленно он ассоциировался с мальчиком Кришной и с его шалостями. Учитель как-то сказал ему:
– У тебя есть преданность, но, веселя и забавляя других, ты тратишь слишком много времени. Тебе надо научиться быть более серьёзным.
– Я знаю, Учитель, – ответил Деби с раскаянием в голосе. – Но это такая сильная привычка. Как мне преодолеть её без Вашего благословения? (Как свойственно преданным стараться переложить ответственность за изменение самих себя на плечи Бога.)
– Ну, я-то всегда готов дать тебе свои благословения. И Бог готов благословить тебя. Не хватает только твоих собственных благословений!

*

– В Боге, – сказал Учитель, – всё происходит в настоящем. Это – как кино, которое можно перематывать и вперёд и назад. На экране могут пройти целые века, а в кинобудке всё это происходит сейчас.
Тайна жизни – в том, чтобы научиться жить, полностью сознавая нынешнее блаженство. Когда вы научитесь радоваться в настоящем, вы постигнете Бога.

Большинство людей живёт либо в прошлом – в ностальгии или сожалениях, – либо в будущем, в своих рождённых желаниями надеждах и страхах.

*

– Я здесь – словно сторожевой пёс, не подпускающий мужчин и женщин друг к другу, – говорил мне Учитель. – И всё равно, стоит мне чуть-чуть отвлечься, как тут же начинается общение между ними. Когда я оставлю это тело, мужчины и женщины должны жить отдельными поселениями

Затем он часто говорил:

– Вот почему в Индии не получил распространения буддизм. Из-за того, что монахи и монахини жили в слишком тесном общении, началось моральное разложение.

*

Учитель видел людей иначе, чем видит их большинство из нас. Он видел не только их нынешние тела, внешний вид, возраст и пол. Для Учителя человеческая жизнь представляет собой кратковременное проявление нескончаемой череды жизней.

Иногда, глядя на Джана Савиджа – девятилетнего мальчика, который пришёл на Маунт Вашингтон вместе с матерью, он весело ерошил ему волосы и говорил:
– Джан – не маленький мальчик: он уже старик!

Иногда мы говорили ему о том, что с нами произошло – это могло быть всё, что угодно, – и он как бы мимоходом отвечал: «Это потому…», давая нам (может быть, и незначительные) сведения о том, что мы сделали, хотели или пережили в одной из прошлых жизней.

Мне очень нравился покой в пустынной обители. Однажды я заметил Учителю:
– Я всегда хотел жить в уединении, как здесь.
Он ответил, как и всегда в подобных случаях:
– Это потому, что ты уже жил так прежде. Большинство из тех, кто находится со мной, в прошлом много раз жили в уединении.

Одно время у меня были проблемы с животом, и Учитель сказал:
– У тебя уже было такое, вот почему.

Когда из ашрама ушёл Норман, Учитель сказал:
– Это первый раз за много жизней, когда он попался в сети иллюзии.

Вскоре после того, как я стал учеником, я спросил Учителя:
– Сэр, а был ли я йогом и раньше?
– Чтобы жить сейчас здесь, – ответил он, – ты должен был быть им много раз.

Несколько учеников спросили его, были ли они с ним, когда он был Вильямом Завоевателем, и он без утайки ответил им. Норману он сказал:
– Ты был моим гигантом. (Норман и в этой жизни был рослым.)

А Джерри он сообщил, что тот был молодцом и сражался за него.

Генри и ещё один пожилой ученик, Эд Хардинг, сразу же почувствовали антипатию друг к другу. Они быстро преодолели её, но Генри потом спросил Учителя, откуда у них такое взаимное чувство. В ответ им было сказано, что в прошлом они были врагами.

Любовь – это такая сила, которая обычно сводит людей из жизни в жизнь. Такой же силой обладает и ненависть.

– Если в семье всё время происходят ссоры, – говорил Учитель, – то это потому, что её члены притягиваются друг к другу своей взаимной враждебностью. Это даёт им возможность преодолеть свою неприязнь в тесном и непосредственном взаимодействии!

Я затрагиваю эту тему для того, чтобы сказать, что благодаря жизни рядом с Учителем для нас стало естественно смотреть на жизнь как на континуум, а на текущую жизнь – лишь как на временную. Нам проще становилось смотреть на повседневную реальность с позиций вечности.

– Здесь живёт много великих душ, – как-то сказал Учитель.

Как-то днём я зашёл к нему в гостиную, где в это время находилась молодая монахиня Коринн Форши (позднее получившая монашеское имя Мукти), которая перебирала бумаги на столе. Казалось, она не обращает никакого внимания на Учителя, и у меня мелькнула осуждающая мысль: «Она не может быть преданной ученицей, если не проявляет никакого интереса к нашему гуру, когда у неё есть благословенная возможность находиться в его присутствии».
После того, как она вышла из комнаты, Учитель с доброй улыбкой сказал мне:
– Какая она прекрасная душа!

*

– В детстве я много смеялся благодаря своей внутренней радости в Боге, – сказал нам Учитель. – А святые, которых я встречал и большинство из которых были внешне серьёзны, приветствовали мой смех как идущий от Бога.

Бадхури Махасае («левитирующему святому», как я назвал его в своей «Автобиографии») мой смех нравился по той же причине. А вот некоторых из его учеников мой смех в присутствии их всегда серьёзного учителя раздражал. Однажды он сказал мне: «Я понимаю, почему ты любишь смеяться и ценю это, но так как кое-кого здесь это смущает, то, может быть, тебе лучше быть посерьёзнее ради них?»
«Я понимаю, что вы имеете в виду», – ответил я, – «но разве они не видят, что это идёт от радости, которую я чувствую в Боге и в вашем обществе?»
Он смягчился. «Ну, ладно, смейся, если тебе так хочется, а я постараюсь объяснить им, что это – от Бога».

*

Однажды я спросил Учителя:
– Должен ли я любить людей или мне следует приберечь свою любовь только для Бога?
– Лучше, – ответил Учитель, – любить Бога. Любя людей, ты можешь привязаться к ним. Что же касается других, то ты должен любить Бога, во-первых, и через них любить Его, во-вторых.

*

– Вы должны делать всё для создания сыновних отношений с Отцом, – сказал нам Учитель. – Думайте о Нём как о своём дорогом Родителе и говорите с Ним, как говорили бы с собственным Отцом или Матерью. В этом духе обращайтесь к Нему с любыми просьбами и вопросами. Молитесь, например, так: «Отче, я – Твой сын. Дай же мне то-то или то-то как Своему дитя».

*

Один из посетителей как-то спросил Учителя:
– Какое место в Америке Вы считаете самым духовным?
Учитель ответил:
– Бенаресом Америки я всегда считал Лос-Анджелес.

Интересно, что, согласно существующей эзотерической традиции, в древние времена здесь жили великие духовные Мастера. В самом деле, духовные вибрации Южной Калифорнии, особенно в районе Лос-Анджелеса, сразу же ощущаются всеми, кто имеет высокую чувствительность, как только они выходят из самолёта. Люди шутят о «тупости» духовной атмосферы в Лос-Анджелесе, но тем самым они демонстрируют своё невежество в тех вещах, которыми интересуются. И я не могу не думать также, что всю атмосферу этого города продолжают наполнять и духовные вибрации моего Учителя.

*

Во время моей первой рождественской медитации в 1948 году Божественная Мать пришла к Учителю и благословила собравшихся преданных. Многим из них он повторил Её пожелания. А некоторым он велел полностью и безоговорочно отдать себя Богу.

А затем он открыто говорил с Божественной Матерью, вовлекая в разговор всех нас. Разговор этот был долгим, и он вновь и вновь повторял:
– О, как Ты прекрасна!

И наконец воскликнул:
– Не уходи! Ты говоришь, что Тебя гонят материальные желания этих людей? О, вернись! Не уходи!

Весь день после этого все мы ощущали духовный подъём, наслаждаясь радостью, которую Она оставила в наших сердцах.

Насколько же реальным стал для нас Бог, благодаря жизни рядом с Учителем! Казалось, завеса майи больше не отделяет нас от Предвечного. Нередко в присутствии Учителя я чувствовал, что Бог находится среди нас.

*

Учитель любил играть на табле (индийском ударном инструменте, состоящем из двух барабанов) и однажды заметил, что хотел бы, чтобы во время наших церковных служб звучало больше индийской музыки. (Сестра Мира убеждала его, что в Америке этого не поймут.)

Доктор Льюис однажды сказал мне:

– Учитель никогда и ничего не делал по привычке. Каждое его действие было сознательным и намеренным упражнением свободной воли.

Эти слова удивили меня.
– Даже завязывание шнурков? – спросил я.
– Всё, – ответил доктор.

И в самом деле, оглядываясь назад, я не могу припомнить ни одного случая, который указывал бы на то, что доктор ошибался. Казалось, Учитель всегда всецело живёт в текущем мгновении – «мгновении», которое существует в вечности!

Каким же он был как человек в других отношениях? Как он выглядел? Как вёл себя?

Казалось, он совсем не стареет. Ростом он был невысок: около 170 см. Он имел хорошее, слегка коренастое сложение и выглядел очень крепким. Волосы у него были длинные, потому что это нравилось его Гуру. Но, желая в других отношениях соответствовать американским вкусам, он начисто брился. Самыми примечательными чертами в нём были его необыкновенно выразительные глаза и не менее выразительная улыбка. В глазах отражались глубокий покой и высокая проницательность. В них не отмечалось ни единого отблеска эго или каких-либо личных чувств: я часто сравнивал их с окнами в бесконечность. У него были небольшие руки и ноги. Лицо было смуглым и лучилось жизнью.

Сидел, стоял и ходил он всегда с прямой спиной. В поведении он иногда казался отстранённым, но было ясно, что его ум активно занят либо глубоким внутренним переживанием, либо мыслями о насущных делах, требующих его непосредственного участия. У него была необыкновенная способность к концентрации. Что бы он ни делал, он отдавал этому всё своё внимание. Я никогда не видел его рассеянным, подавленным или вялым. В этом смысле, хотя нередко он бывал сосредоточен внутри, он совершенно отличался от популярного представления о «рассеянном» профессоре, который, скажем, ищет свои очки, когда они сидят у него на носу! Наоборот, Учитель нередко подшучивал над образом классического «профессора».

– Один профессор, – рассказывал он, – стряхнул сзади пепел со своей сигареты на платье своей жены. «Что ты делаешь!» – возмущённо вскричала она. «О, прости! Прости!» – ответил он с туманной улыбкой, – «Я думал, это – стена».

Из-за его спонтанности я никогда с уверенностью не мог предсказать, как он отреагирует в какой-либо ситуации. У него не было «твёрдых и неизменных» установок. Он всегда делал именно то, что требовалось в текущий момент.

Однажды я пришёл к нему с уверенностью, что несу ему хорошую новость, и радостно сказал:
– Сэр, у нас есть новый человек для типографии!
Вот уже несколько месяцев нам требовался работник для неё.
– Зачем ты говоришь мне об этом? – недовольно спросил он. – Сначала посмотри, исполнен ли он нашего духа; затем научи его, как углубить этот дух, и только потом смотри, где он может быть полезен. Мне уже два раза сообщали о кандидатах на работу в типографии. Я же никогда никого не спрашиваю сразу, что он может делать, а смотрю сначала на духовную сторону.

Лишь годы спустя я понял, что на саму организацию он смотрел лишь как на средство достижения более высокого индивидуального сознания. Ни в каком ином смысле организация как таковая не имела для него никакого значения. Он твёрдо и прямо говорил:
– Я могу прямо сейчас оставить эту работу и никогда больше не буду вспоминать о ней.

– Поверьте мне, сэр, – ответил я, смущённый его выговором относительно нового человека, – меня тоже волнует его дух. Я не сказал этого, но именно это я и имел в виду. Наверно, мне следовало сразу же передать Вам его слова: «Я рад, что все вы так ревностно молитесь». (Я пригласил его в свою медитационную комнату, и мы вместе слушали звукозаписи индусских религиозных песнопений. Они очень понравились ему.)

– Именно это я и хотел услышать, – одобрительно сказал Учитель.

Но мне ещё предстояло лучше осознать тот факт, что, прежде всего, он действовал с интуитивным проникновением в суть вещей. При более близком знакомстве этот молодой человек показал лишь поверхностную религиозность. Учитель был добр к нему и иногда даже слегка дружески подшучивал над ним. Однако, наедине он сказал мне, что он не вполне годен для нашего пути. Довольно скоро наш «новый человек для типографии» ушёл от нас.

– Когда развивается интуиция, – сказал Учитель, – не всегда знаешь, почему говоришь и делаешь что-то иначе, но когда находишься в этом божественном потоке, то настраиваешься на истину. И тогда всё идёт так, как и должно.

– На днях, – добавил он, – я пригласил на обед несколько человек. – Я просил их прийти в среду, но они ответили, что их больше устраивает четверг. Я не стал их переубеждать, но в четверг был сильный дождь.

Чем больше мы с ним жили, тем больше мы приучались прислушиваться к любым нюансам его речи. Ибо, хотя он редко на чём-то настаивал, даже простого намёка с его стороны, если послушаться его, было достаточно, чтобы получить предупреждение о чём-то.

*

– Вот как, – говорил Учитель, – развивается интуиция: после медитации ещё долгое время сидите неподвижно, наслаждаясь внутренним покоем. Как вы не убегаете сразу же после приготовления пищи, так и не поев, а садитесь и вкушаете её, так и медитационные техники способствуют подготовке ума, но после их выполнения надо спокойно посидеть, чтобы вкусить приготовленную «пищу». Многие люди медитируют лишь до тех пор, пока не почувствуют покой, а затем сразу же поднимаются и выходят из медитации, чтобы заняться другими делами. В этом нет ничего плохого, если вас ждёт важная работа, однако всегда лучше медитировать до любых дел, чтобы чувствовать хотя бы какой-то покой во время работы. Но если появляется возможность, то после выполнения техник посидите подольше, ведь именно тогда-то и приходит самое глубокое наслаждение. Интуиция развивается при постоянном углублении этого наслаждения, а позднее – при погружении в спокойное последействие.

*

Посетитель, прочитавший «Автобиографию йога», хотя он и не был членом Братства Самореализации, пришёл поговорить с Учителем. Во время их разговора я делал записи.
– Могу ли я поинтересоваться у Вас, – спросил посетитель, – почему Вы так много внимания уделяете христианству, хотя называете свою церковь «Церковью всех религий»?
– На самом деле, – ответил Учитель, – мы особо выделяем две религии: христианство и индуизм, причём концентрируемся особо даже не на самих религиях, а на учениях Христа и Кришны. Дело в том, что таково было желание Бабаджи. Бабаджи вместе с Христом организовали эту миссию. Они и идут первыми в нашей линии гуру. Бабаджи передал мне главное желание всех этих гуру: истолковать христианский Новый Завет и индуистскую «Бхагавадгиту», чтобы показать единство сути истин обеих религий.

Посетитель, конечно, имел в виду нечто большее: почему Парамханса Йогананда учил не всем религиям? На этот вопрос он ответил в другом разговоре, потому что с этим человеком он, видимо, не был расположен подробно распространяться на эту тему. Поэтому, чтобы полностью передать его мысль, я должен объяснить, что, по его словам, его миссия заключалась в частности и в том, чтобы показать сущность всех религий. Он никогда не намеревался умозрительно сопоставлять разные места в писаниях, чтобы показать их смысловую схожесть. Иначе говоря, он не учил синкретизму, ведь это означало бы всего-навсего скользить по поверхности истины.

Его миссия, как и миссия всей цепи наших гуру, заключалась в том, чтобы показать сущностное единство самой истины. На своём глубочайшем уровне все религии представляют собой одно. Поэтому достаточно было показать единство лишь двух великих мировых религий.

Внешне индуизм и христианство совершенно различны. Тем не менее, из обеих выходили святые высоких духовных достижений. Познание Бога есть извечная потребность человечества. Все люди должны понять необходимость для себя личного и прямого общения с Господом.

– Когда-нибудь, – предсказывал Учитель, – Самореализация будет признана неотъемлемой истиной каждой религии.
В этом предсказании он не имел в виду свою организацию – Братство Самореализации, – разве лишь в том смысле, что она способствовала распространению этого идеала. Он говорил лишь о самóм вечном принципе – Самореализации. В нынешнюю двапара-югу этому принципу суждено стать принятым повсюду. Истинная цель религии, независимо от принятых в ней догм и «кредо», заключается в единении с Богом, вечным «Я», наполняющим Собою всю вселенную.