Центр Крийя Йоги Ананда

Вдохновение
Йогананды
 

Общины — как и зачем они основываются

Свами Криянанда

Как, вероятно, и любой человек, я любил читать «утопические» романы об идиллических обществах, однако красивые, но непрактичные теории никогда не привлекали меня. Возможность же реального осуществления любого начинания на твёрдом основании этого мира определяется понятиями, которыми мы руководствуемся при этом.

Идейные общины впервые заинтересовали меня, когда мне было пятнадцать лет. Мысль о жизни в общине людей со сходными в основном интересами, вместе переносящих все трудности, казалась мне лучшим ответом на многие неотложные проблемы наших времён, связанных с поиском человеческих и духовных ценностей в кажущейся бессмысленной вселенной.

С тех пор в течение многих лет я буквально пожирал каждую книгу, которую мне удавалось найти об общинах прошлого и настоящего. И при всякой возможности я посещал действующие общины. Одной из них была Даялбагх близ индийского города Агра, другой — кибуц в Галилее. Кроме того, я учился общинному опыту в многочисленных монашеских общинах всего мира.

Я также говорил и переписывался со многими людьми, которые благодаря своей компетентности могли бы предложить решения некоторых практических проблем, возникновение которых я ожидал при создании жизнеспособной общины. К ним, в частности, относится Джайпракаш Нараян, бывший когда-то вторым человеком в Индии после Джавахарлала Неру. Джайпракаш Нараян оставил государственную службу в надежде разрешения проблем Индии путём создания общин. Он оказался достаточно добрым человеком и отнёсся к моим идеям с энтузиазмом.

Став взрослым человеком и проработав многие годы в качестве организатора, администратора, учителя и консультанта, я накопил непосредственный, практический опыт в разборе сложностей групповой динамики.

Мой энтузиазм по поводу этого проекта особенно возрос, когда в 1948 я встретил великого мастера Парамахансу Йогананду, и он принял меня в свои ученики. А уже скоро я узнал, что идеал общины дорог и ему.

Одну из основных целей своего прихода на Запад Йогананда излагал так: «Распространять дух братства среди всех народов и способствовать образованию во многих странах самообеспечивающихся колоний мирового братства для простой жизни и высокого мышления».

В течение многих лет как его ученик я изучил всё, что он говорил мне и другим, и всё, что он писал, на эту тему.

Этот опыт способствовал основанию Деревни Мирового Братства Ананды в предгорьях Сьерра-Невады в Северной Калифорнии. С тех пор Ананда превратилась в одну из самых успешных идейных общин в мире. Она насчитывает несколько сотен постоянных жителей и имеет дочерние общины в различных частях Америки и одну — близ итальянского города Ассизи. Таким образом, основу этой статьи составил опыт исследований и планирования, накопленный примерно за полвека, в течение которых проверялись и описываемые в ней принципы и специфика. Едва ли стоит говорить о том, что и сам я глубоко верю в эти принципы, которые обрисованы здесь в общих чертах, ведь так или иначе я жил по ним бóльшую часть своей взрослой жизни. И, если с помощью этого руководства мне удастся убедить хотя бы несколько человек жить так же, я буду считать, что труд моей жизни щедро вознаграждён.

Время пришло

В последние годы своей жизни на земле великий учитель Парамаханса Йогананда неоднократно и настоятельно говорил о плане, который, по его словам, должен был стать основной моделью общественного устройства новой эпохи: о формировании «колоний мирового братства», как он называл их. И почти в каждой своей публичной лекции, независимо от заявленной темы, он делал отступления, стараясь побудить людей к воплощению в жизнь его предложения.

«Придёт день», — предсказывал он, — «когда эта идея охватит весь мир, подобно пожару. Собирайтесь вместе те из вас, кто разделяет высокие идеалы, объединяйте свои ресурсы и покупайте землю в своей стране. Простая жизнь принесёт вам внутреннюю свободу, а гармония с природой даст вам то счастье, которое известно лишь немногим городским жителям. В обществе других искателей истины вам будет легче медитировать и размышлять о Боге.

Какая необходимость во всей той роскоши, которой окружают себя люди? Бóльшую часть того, что они имеют, они покупают в кредит, и их долги становятся причиной бесконечного беспокойства для них. И даже те, кто уже оплатил купленные предметы роскоши, всё равно не свободны, ведь привязанность к ним делает их рабами. Они думают, будто благодаря своему имуществу они становятся свободнее, и не видят того, что имущество само обладает ими!»

Йогананда подчёркивал радости простой, естественной жизни и размышлений о Боге, то есть такого образа жизни, который, как он говорил, принесёт людям «счастье и свободу».

Но в это своё обращение к людям он вкладывал не только привлекательную для них идею, но и призыв о безотлагательности её осуществления.

«Времени мало», — постоянно повторял он своим слушателям. «Вы и не представляете, какие страдания ждут человечество. Помимо войн будет такой экономический спад, подобных которому не было уже очень-очень давно, когда деньги не будут стоить даже той бумаги, на которой они печатаются. И люди будут умирать миллионами».

А однажды в разговоре о чём-то он воскликнул: «Вы не знаете, какой ужасный катаклизм надвигается!»

Доверие к пророчествам кому-то может показаться суеверием. Но даже этих людей может заинтересовать тот факт, что каждый из тех, кому приписывают пророческие видения, предсказывает человечеству ужасные страдания в грядущие годы (Индийский мудрец Бхригу писал: «Плач будет стоять в каждом доме»).

Впрочем, вопрос о простом доверии к пророчествам уже и не стоит, ведь вероятность предсказываемых в них событий и так уже слишком очевидна.

Согласно предсказаниям многих учёных, которые делаются на основе известных фактов, у нынешнего демографического взрыва возможен лишь один результат: в ближайшие годы «сотни миллионов» людей в мире должны либо умереть от голода из-за недостатка пищи на нашей планете, либо погибнуть во взаимной резне за любую пищу, какую только можно будет достать. Серьёзные экономисты предсказывают грандиозный экономический спад. Что же касается войны, то всегда, конечно, нужно надеяться на лучшее, но каковы, по-вашему, реальные шансы на прекращение конфликтов? Напряжённость продолжает расти и не уменьшается, даже несмотря на угрозу глобального уничтожения.

Давайте же рассмотрим предлагаемое Йоганандой решение об образовании «колоний мирового братства», или идейных общин, если использовать более известное выражение. Это, конечно, решение для отдельных людей, а не для всего мира, но именно отдельные люди благодаря своему личному преображению сделали возможными многие изменения в мире. (Вспомните духовный подъём, который произошёл во всём мире благодаря учениям Будды и Иисуса Христа. А последующие социальные революции совершенно несоизмеримы по своим масштабам с той горсткой учеников, которых обратили эти великие Учителя.)

Но в нынешний исторический период понятие идейных общин несёт в себе нечто, что переводит её из категории личных в категорию социальных и общемировых ценностей.

 

Самореализация и мегалополис

Не нужно обращаться к социологу, чтобы понять, что двадцатый век отличается тенденцией к консолидации. Малые предприятия, неспособные конкурировать с большими корпорациями, поглощаются ими, а сами большие корпорации сливаются с другими, чтобы превратиться со временем в обширные индустриальные империи.

Людские сообщества неуклонно движутся к централизации власти.

Рост населения в мире требует усиления правительственного контроля. Старый спор о правах между областями и государственным центром превращается в анахронизм. В настоящее время по правовым и экономическим соображениям уже невозможно отдать многие полномочия местным органам власти. Напротив, мы наблюдаем тенденцию к консолидации не только городов и областей, но и целых государств.

Каким же будет результат этого для отдельного человека?

Группы людей объединяются по соображениям экономии и эффективности. Но эти же самые принципы — экономия и эффективность — таят в себе опасность единообразия, которая простирается и на личную жизнь людей. Многие из тех мыслителей, которые думали об общественном устройстве, отмечали, что личные вкусы и ценности тоже должны быть подчинены и всё в большей степени подчиняются принятому порядку — «установлению».

Тем, кто мыслит в категориях общепринятого порядка, такое единообразие может казаться и целью и благом. Они порицают эгоистичный индивидуализм и, конечно же, совершенно правы в этом, если он действительно эгоистичный. Но консолидация преподносится ими как единственная альтернатива, а всякий, кто поддерживает тенденцию к нему, объявляется ими «либералом».

Но можно ли называть лишение человека свободы «либерализмом»? Добровольное сотрудничество — это одно, а принуждение к единообразию — совсем другое.

У нас есть ещё одна альтернатива: мы можем признать, что главная движущая сила зрелого действия это не внешний порядок, а внутренний человек.

Существует ошибочное суждение, будто системы могут создаваться с какой-то иной целью, нежели удобство. Системы не есть самоцель и не могут вдохновить людей к совершенствованию. В лучшем случае они могут не позволить некоторым людям вести себя слишком возмутительно.

Чем более централизованной становится власть в обществе, тем больше у людей потребность искать свои ценности (отличные от их внешнего удобства) в самих себе. Ведь человек это не просто винтик в общественном колесе. И если он принимает какие-то системы, то лишь с тем, чтобы они приносили ему — конкретному человеку — какую-то пользу, а не для того, чтобы только служить интересам некого образования, неопределённо называемого «обществом», которое никак не связано ни с одним из его членов. Определение «организм», принятое некоторыми авторами в отношении общества, даёт неверное представление. Наше вдохновение, наше понимание, наша любовь и счастье приходят к нам изнутри. Всё, что мы испытываем вовне, зависит от нашей внутренней способности к восприятию. Источником света является сам человек, а не зеркало.

Таким образом, особенностью современного общественного развития должен стать переход человека от безропотного подчинения идущему извне требованию единообразия к утверждению своей индивидуальной человеческой ценности.

Тенденция, о которой мы говорим, неизбежна. Как компенсацию движения к единообразию нынешняя эра несёт с собой всё возрастающую волну настойчивых требований об утверждении достоинства человека. Правительства коммунистических стран попытаются обуздать эту тенденцию, но даже там она совершенно очевидна.

Она явно прослеживалась даже в атмосфере крайней бесчеловечности концентрационных лагерей Второй мировой войны. Там тоже находились люди, которые, противостоя окружавшим их отвратительным влияниям, возрастали, как лотос из грязи, и цвели величием.

От заботы о внешних системах пора устремиться к осознанию истинного залога эффективности всякой системы: отдельного человека. Сегодня время требует от нас самораскрытия, но не как эгоистического навязывания себя вселенной («Великий Бог, Эго» Эйна Рэнда), а просто как частного и глубоко личного стремления к Самореализации.

Результат не может не принести человеку пользы в его политических, экономических и социальных установлениях, ибо когда у человека гармония внутри, то становится гармоничной и его внешняя жизнь. И ничто не принесёт людям внешнюю гармонию, если они живут во внутренней дисгармонии.

Возникает вопрос: как, ничего не навязывая другим, развить внутреннюю чистоту и ясность в условиях общественного неустройства? Трудно иметь внутренний мир в окружении хаоса; трудно неуклонно идти в одном направлении наперекор вихревым потокам, которые стремятся унести тебя в миллионах других направлений.

Подумайте: что за необходимость цепляться за городскую жизнь? Если она не удовлетворяет человека, то какой моральный долг заставляет его твёрдо держаться за неё? Может быть, шанс, что со временем она обернётся каким-нибудь общечеловеческим благом? Но не системы человека несут ему благо, а сам человек облагораживает свои системы своей доброй волей к тому.

Нет, ни с какой точки зрения — ни с социальный, ни с философской, ни с личной — нет никакой необходимости оставаться в окружении, которое никак не способствует благополучию. Устремлённого человека современный мегалополис уже не радует даже теми удобствами, за которые его ценит огромное множество людей. Напротив, он становится препятствием. Человек должен найти свой путь, как только ему позволят обстоятельства, к благоразумию и спокойствию более простого образа жизни.

Тот, кто посвящает себя развитию внутреннего сознания, находится в несравненно лучшем положении, по сравнению с человеком, само достоинство которого подвергается нападкам конкурирующих орд и которому остаётся лишь поддерживать хотя бы немного собственного самосознания.

С ужасом читаешь в газетах о людях, которые спокойно и безучастно наблюдают, как совершается страшное преступление или как падает и умирает на улице человек. Можно подумать, что для сохранения собственного душевного равновесия рядовой горожанин закрывается от окружающего его мира и от собрата-человека. Он выброшен в одиночестве на берег крошечного островка своего эго, и стоит ли теперь удивляться его сетованиям на ощущение своей отчуждённости?

Как писал Шекспир: «Всего превыше: верен будь себе. Тогда, как утро следует за ночью, не будешь вероломным ты ни с кем» («Гамлет, принц датский»).

Как можно ждать от человека должного уважения к другим, если он сам лишён чувства собственного достоинства? И как без самосознания можно думать о чужих потребностях? Милосердие должно изливаться из источников во внутреннем человеке, и нельзя черпать его извне.

Таким образом, уехать из города вовсе не означает отказаться от своих обязанностей перед обществом. Скорее, это может стать началом искреннего принятия ответственности не только за себя, но и более широкой ответственности за общество в целом.

 

Идейные общины и поиск возможностей

Почему люди переезжают в город? Главные причины вполне понятны: по сравнению с сельскими районами в городах больше работы и намного более разнообразная и богатая светская и культурная жизнь.

В отличие же от городской, жизнь в сельской местности, несмотря на всю свою естественную и природную привлекательность, сопряжена для среднего человека с серьёзными неудобствами, тогда как экономических возможностей будет относительно немного. Большинство людей не готовы заниматься сельским хозяйством даже по своим склонностям и имеют предрасположенность для работы в городских условиях: они могут быть коммерсантами, которым нужна клиентура; секретарями, которые могут работать только при наличии документов и корреспонденции; преподавателями, которым нужны студенты. Переезд же на свой страх и риск в сельскую местность может потребовать полного переобучения, несмотря на которое жизнь всё равно может оказаться относительно бессмысленной.

А что можно сказать о возможностях общения? Если у человека нет никакой склонности к сельскому хозяйству, то ему вряд ли захочется проводить свой досуг с людьми, которых интересуют только виды на урожай.

Но то, что с трудом даётся в одиночку, относительно легко осуществляется в группе. Если люди со сходными интересами объединяются в общины, где каждый понимает общую взаимозависимость и вносит собственные навыки в общее дело, то при таких условиях у городского человека нет никаких причин чувствовать себя не в своей тарелке.

Давайте в таком свете рассмотрим простой вопрос о возможностях заниматься искусством и интеллектуальным трудом.

В том, что касается разнообразия, маленькие общины не могут состязаться с городами. Однако, в искусстве самое большое удовлетворение приносит творчество, а не просто развлечение. В этой сфере жизни идейная община может дать несравненно больше, чем большой город: время для творчества, увлечённую аудиторию, вдохновляющее природное окружение и возможность исследования и развития собственной внутренней жизни.

Не нужно отказывать себе в разнообразии стимуляции. Община, привыкшая к хорошим библиотекам, найдёт достаточно причин для создания собственной более-менее приличной библиотеки. Она может приглашать к себе лекторов. А периодические выезды в город на симфонические концерты или художественные выставки могут быть такими значительными культурными событиями для неё, какие едва ли бывают у большинства городских жителей.

У общины, стремящейся к более естественному образу жизни, нет абсолютно никаких причин полностью отвергать блага современной цивилизации. Полная изоляция будет экономически нецелесообразной, даже если по каким-то соображениям она желательна. Если только община не хочет возвращаться к неандертальскому существованию, то полная самостоятельность будет означать, что ей огромной ценой придётся производить все механизмы и оборудование, сантехнику, кухонную и столовую утварь, ткань для одежды и даже собственную зубную пасту. Учитывая, насколько недорого всё это в нашем обществе благодаря массовому производству, для общины будет разумнее заняться выгодной продажей какого-либо товара на стороне и закупать всё, в чём она нуждается.

Словом, во многих отношениях община может быть подобной любой деревне с той лишь разницей, что она будет идейной общиной. Её основу будут составлять принципы сотрудничества, а не конкуренции, и самораскрытия, а не преумножения своих богатств за счёт ближних.

Основное значение для успеха любой общины имеет её заработок. Люди, совместно живущие и трудящиеся в сельской местности, могут сами выращивать для себя пищу, строить для себя дома и, может быть, даже шить себе одежду. Однако, бóльшую часть материалов даже для этих насущных потребностей придётся получать извне. И для их покупки общине нужно иметь какой-то доход.

Но какие источники доходов может иметь община, живущая вдали от деловых индустриальных центров? На самом деле проблема менее трудна, чем может показаться на первый взгляд.

Люди, желающие жить в общине, вероятно, приедут в неё, имея какие-то профессии и навыки, и некоторые из них могут найти возможности применения своих способностей в близлежащих населённых пунктах. Эти навыки могут относиться к сфере кустарного промысла — резьбе по дереву, живописи, ткачеству и плетению, изготовлению обуви и гончарному ремеслу. Однако, скорее всего, у них будет опыт работы в практических отраслях, таких как строительство и плотницкое дело, или в учреждениях — работа на компьютере, в сфере торговли и коммерческого планирования производства и в сфере образования. Поскольку лишь немногие из нас имеют опыт и навыки, которые позволили бы им жить в отдалённой дикой местности, а большинство тех, кто жаждет поскорее уехать куда-нибудь подальше в горы, вероятнее всего не подходят по своему темпераменту для жизни в общине, то самым разумным решением будет, пожалуй, приобретение земли не очень далеко от центров цивилизации.

Характерным признаком нашей эпохи является специализация. Творческим умам не должно составить особого труда найти какой-нибудь вид производства, в котором могла бы специализироваться община, предлагая свою продукцию по конкурентоспособной цене индустриальному, строительному или коммерческому миру. Можно даже производить что-нибудь сложное — электронику, например.

Можно издавать книги, шить одежду, выпускать звукозаписи, вести торговлю по почтовым заказам. И всё это будет приносить общине доход.

Основным же источником дохода могут быть учебные программы выходного дня и семинары для посторонних.

Ещё одним источником дохода может быть то, что в любом случае необходимо самой общине. Речь идёт о школе для детей. Школа, управляемая на творческих и идеалистических принципах, должна привлекать учеников и со стороны.

Кроме того, община может ставить собственные драмы и театрализованные представления и устраивать разного рода художественные и духовные мероприятия для окрестных клубов, школ и других учебных заведений.

Ничто не мешает общине открыть собственные магазины в окрестных населённых пунктах, которые могут служить ей точками сбыта своей продукции.

Основой экономического успеха идейной общины будет принцип сотрудничества. В больших городах каждый человек вынужден бороться за своё место под солнцем. Каждый из тысячи человек имеет 999 потенциальных конкурентов. Тревога, напряжённость, разочарование в себе и неверие в свои силы — вот лишь некоторые из известных побочных эффектов этой борьбы. Но посмотрите также, сколько времени и энергии тратится в обычном бизнесе на то, чтобы перекричать, перехитрить и обойти конкурентов и перебить цены, и сколько денег тратится на неблагородную цель переманить к себе чужую клиентуру и покупателей.

О преимуществах конкуренции написано много. В качестве же альтернативы ей обычно выдвигается огромная социалистическая монополия, которая хотя и может быть менее затратной, но, безусловно, даёт человеку меньше стимулов. А что можно сказать о маленькой идейной общине, где добровольному сотрудничеству учат как альтернативе и конкуренции и монополизму?

Можете ли вы представить себе, что каждый из тысячи человек имеет не 999 конкурентов, а столько потенциальных друзей и товарищей по труду? А ведь это вполне возможно в общине, для которой сотрудничество является образом жизни. Похоже на «несбыточную мечту»? Деревня Ананды просуществовала достаточно долго, чтобы утверждать, что она успешно прошла проверку временем. Гармония нескольких сотен членов этой общины между собой, а также с теми, с кем она взаимодействует в миру, стала уже легендарной. Кроме того, Ананда вошла в легенду и по уровню процветания среди прочих экспериментальных общин. У нас есть все основания утверждать, что сотрудничество не есть лишь утопическая мечта.

В прошлом был целый ряд идейных общин, которые тоже демонстрировали значительную финансовую стабильность. Там же, где они потерпели крах, причина в значительной степени заключалась в непрактичном стремлении к полной самоизоляции или в слишком идеалистических упованиях на человеческую натуру.

Правильно понимаемое сотрудничество, однако, ни в коем случае не должно ограничиваться самой общиной. В конце концов оно должно распространиться на более обширную «общину» всего человечества. Отсюда, конечно, и слова Йогананды о «колонии мирового братства».

В Индии благочестивый индус, прежде чем съесть свою еду, должен сделать возлияние благодарности на землю, из которой получена пища; дать еду животному, потому что именно с помощью животных человек получает пищу; и накормить голодного незнакомца, в положении которого, может оказаться и он сам, если от него отвернётся судьба. Наряду со стремлением к личному успеху и процветанию всей общины следует точно так же развивать и чувство ответственности перед обществом в целом, без которого община, скорее всего, немногим отличалась бы от первобытного племени.

Вместо соперничества с внешним миром необходимо развивать чувство общности с ним. Своим примером община может принести большое благо миру.

Некий крестьянин запряг двух ослов, чтобы перетащить большой камень. Но животные потянули его в противоположные стороны. И, хотя они старались до изнеможения, камень так и не сдвинулся ни на йоту. А что можно сказать об общине, где люди привыкли действовать в духе сотрудничества, а не непрерывного соперничества, и где для того, чтобы накормить многих людей, достаточно лишь немного потрудиться? Будет ли такой пример полностью потерян для общества в целом?

Рим и Карфаген, стремившиеся в своей борьбе уничтожить друг друга, дают нам вековой пример бессмысленной эгоистической алчности. Одно положительное решение, однако, лучше десяти отрицательных примеров. Что можно сказать об общине, которая смотрит на других не как на конкурентов или чужаков, а как на друзей? Даже если подобная община удалена от круговерти цивилизации, она может оказывать более действенное благотворное влияние, чем десятки обществ и организаций, которые больше участвуют в жизни этой цивилизации, но и глубже погружены в городское безумие.

 

Общины: прошлое и настоящее

Нередко можно услышать, что было много попыток создания общин, но все они потерпели неудачу. Но это просто неправда. В действительности, был целый ряд общин, которые добились яркого успеха.

Общество Амана (Inspirationists Amana), гармонизаторы экономики, менониты, шекеры, гуттериты — все эти названия хорошо известны истории. Они были богаты, а некоторые из них процветают и до сих пор. А то, что какие-то из них прекратили в конечном счёте своё существование — нередко через десятилетия, а то и одно-два столетия после своего основания, — можно называть их неудачей в той же мере, в какой можно говорить о неудаче почти всякого делового предприятия, которое в конечном счёте прекратило своё существование. Всякий образ жизни непременно когда-нибудь заканчивается. Без конечной смерти не оставалось бы места для возникновения новых форм жизни. Любое общество или организация, которое существует на протяжение веков, в действительности, скорее всего, есть лишь оболочка того, чем оно было прежде. В какой-то момент своей истории оно, чтобы не умереть, решило остановиться в своём развитии.

В нынешний период достаточно посмотреть на киббуцы современного Израиля, чтобы увидеть движение, которое, несмотря на все его подъёмы и спады, никак нельзя назвать неудачей.

С идейными общинами во многих, если не во всех отношениях сходны и монастыри. Действительно, можно ли представить себе более идейную общину, чем монастырь?

Стоит кратко рассмотреть различные эксперименты по организации общин и разобрать причины неудачи одних из них и преуспевания других.

Как мы уже говорили, причиной неудачи подобных экспериментов нередко бывают слишком идеалистические представления о человеческой натуре. Книга Мелфорда Спиро «Киббуц» («Kibbutz», Melford E. Spiro) оставляет впечатление, что даже современные киббуцы, несмотря на их решительный успех, разочаровали некоторых своих членов, ожидавших, что принятый в них образ жизни будет способствовать развитию «совершенного» человека. Приятно читать о «благородном дикаре» Руссо, но слишком уж редко это прекрасное существо встречается на нашей грешной земле. Зачастую дикарь из джунглей менее благороден, чем его городской аналог. Наивно верить, будто возвращение к природе автоматически делает людей хорошими, и последующее разочарование вполне может разрушить эту веру.

Неудача — разрушительная для всех, кроме самых прочных — общин в проверке своих кандидатов была связана со слишком идеалистическими представлениями о человеческой натуре. Роберт Оуэн, основывая в Пенсильвании утопическую общину «Новая Гармония», не учёл опасности соединения людей различных убеждений, и его община просуществовала всего лишь три года.

Одна из самых больших ошибок при создании общин состояла, пожалуй, в том, что они слишком усердно старались воплотить свои замыслы. Но никакая система не может обеспечить идеала. Самое большое, что она может, это способствовать приближению к нему, ибо идеал всегда зависит от доброй воли отдельных людей. В основном именно по этой причине потерпела неудачу община «Земля свободных», организованная в 1890-ых на основе одноимённой книги австрийского экономиста Теодора Герцка. Стараясь как можно ближе придерживаться его сложного проекта, члены общины наконец разочаровались, и она распалась.

Обычная причина провала новых общин заключается также в тенденции требовать слишком радикальных изменений от своих членов. Согласно принятой в биологии аксиоме, развитие никогда не происходит резкими скачками. За очень редкими исключениями это, конечно, относится и к человеческой натуре. Необходимо, поэтому, проявлять к людям разумную снисходительность и терпимость, позволяя им расти с собственной скоростью.

Ещё один изъян некоторых общинных экспериментов заключается в склонности к изоляции. Группа людей, желающих порвать все связи с внешним миром, будет вынуждена непрестанно трудиться ради обеспечения себя хотя бы самым необходимым. Первое поколение может вдохновиться на такие крайности, питая неприязнь к современной жизни. Но если их дети будут расти, ничего не зная об этой жизни, то есть вероятность, что, когда они вырастут, им захочется вернуться в города, где по крайней мере не нужно «пахать», как вьючное животное, чтобы просто остаться в живых.

Изучавшие жизнь в общинах пришли к общему выводу, что определённая общинная структура необходима. Вместе с этим неизменно упоминается и необходимость в сильных лидерах. Люди, которым предоставляется идти собственными путями, скоро расходятся. Если отрубить курице голову, она может хаотически метаться. Типичным примером проблем, с которыми сталкиваются общины со слишком строгим управлением по общему согласию, стала распавшаяся община Икария, глава которой не мог даже мешок пшеницы купить без специального согласия всей общины. Даже людям с лучшими намерениями требуется координация с работой всей группы. Из строгого правления с общего согласия в лучшем случае может выйти лишённая вдохновения община, в которой каждый медленный шаг вперёд приветствуется как гигантский прыжок.

И наконец, общины распадаются из-за отсутствия чётко определенной цели. Одно только желание экономической стабильности, по-видимому, не даёт людям достаточного вдохновения, чтобы оставаться вместе. И не случайно, что почти все успешные общины  вдохновлялись какими-то духовными идеями.

Как же тогда избежать рассмотренных нами в общих чертах ловушек?

Во-первых, не стоит ждать чудес: вполне достаточно, если новый образ жизни будет просто лучше прежнего, а требовать от него совершенства — это уж чересчур.

При принятии кандидатов необходимо следовать определённой политике. Один придирчивый критикан способен подорвать мораль многих благонамеренных членов общины. Будет разумно, особенно для новой общины, заботиться о приёме только гармоничных людей.

Опять-таки, нужна какая-то система, какое-то правило, хотя и не для того, чтобы делать всех совершенными. Основная забота должна быть о людях как о личностях, а не как о «винтиках» системы. Если общине и необходима какая-то система, то только для координации её жизни, но не как её спасение.

Не стоит ждать, что люди примут образ жизни, радикально отличный от того, который привычен для них в настоящее время. Это предостережение имеет особое значение с точки зрения обеспечения «спаянности». Нельзя создать общину из единомышленников на основании одной только теории. Люди сами должны дорасти до сознания единства. Самый надёжный курс — особенно для новой общины — это дать каждому человеку полную свободу в сроках сближения с другими.

И, наконец, чтобы община была «идейной», ей нужно какое-то лидерство. Как писал Эмерсон: «Организация есть продолжение тени одного человека». И именно так почти всегда и было на протяжение всей истории. Но лидер это не диктатор: он поощряет чужую инициативу; он ставит человеческие ценности выше любой системы; он вдохновляет людей на собственное самораскрытие.

Чем менее дружна община, тем больше вероятность того, что у неё именно такой лидер. Но когда от людей ждут, что они будут всё делать сообща, и требуют единодушия по всем вопросам, то довольно быстро могут возникнуть трения. Общине, которая борется за постоянную и крепкую «спаянность», потребуются чудеса лидерства, чтобы выжить.

Возьмите другой тип общины: обычную деревню, где никому никакой «спаянности» не навязывают. Администрирование там легко сводится к минимуму, и деревни живут, тогда как сплочённые идейные общины без сильного лидерства распадаются.

Очевидное решение для тех, кто не одобряет диктатуры, — просто не требовать от людей постоянной спаянности, а, значит, и того единодушия, к которому они не готовы. Поэтому руководство общины может быть сильным, но не слишком требовательным и суетливым. Люди должны расти свободно, но в то же время в достаточной степени чувствовать общее направление, чтобы расти вместе, а не порознь.

Для надёжного начала следует, конечно, обратить особое внимание на тот факт, что почти все успешные колонии имели духовную ориентацию. Для распространения идеи «колоний мирового братства» нужно, чтобы хотя бы первые эксперименты не планировались без соблюдения этого (пока) почти необходимого условия.

Религиозная ориентация, однако, не предполагает сектантства. Сущность религии заключается в её акценте на внутренней жизни. Общины держатся не на религиозном фанатизме, а на развитии через веру внутренней жизни своих членов, дающей им душевное спокойствие, чтобы с улыбкой встречать мелкие раздражения, гибкость, чтобы не допускать разногласий с другими, и свободу, чтобы обладать вещами без привязанности к ним. Что же касается акцента на внутренней жизни, то никакая община не может позволить себе слабости, даже если в остальном она не преследует духовных целей. Идейные общины нужны прежде всего для того, чтобы сделать возможной внутреннюю жизнь.

 

С чего начать

Я как-то читал в газете о человеке, который пытался создать идеальную общину с прогрессивным университетом, лабораториями, концертными залами – словом, со всеми благами социально-культурного и бытового обслуживания, проектировавшимися с безупречным архитектурным вкусом. На осуществление этой фантазии он пытался собрать два с половиной миллиарда долларов. Само собой разумеется, что она так и не осуществилась. Два с половиной миллиарда долларов — это нешуточные деньги! Тому, кто предлагает такой непрактичный проект, повезёт, если он соберёт хотя бы две с половиной тысячи, никто ведь не хочет бросать свои деньги на ветер.

Данный пример, однако, примечателен, ибо люди слишком часто думают, будто прежде, чем запустить достойный проект и собрать людей для работы над ним, необходимо иметь огромные суммы денег. Нет сомнений в том, что для каких-то начинаний — для Диснейленда, например — это действительно так, и подобные проекты не могли бы осуществиться без огромных начальных вложений. Но для идейных общин верно совершенно обратное. Материальное изобилие люди создают своим совместным трудом. Многие большие коммерческие предприятия действительно начинались без капитала. Да и у самого Уолта Диснея в начале не было денег для финансирования его будущего успеха.

Нередко лучше начать с малого, чем целые годы ждать золотого дождя с небес.

Я также слышал и о других богатых людях, которые купили землю с намерением развития её ради будущего удовольствия многих. Они действовали в целях благотворительности, ожидая, что другие будут извлекать выгоду из их начинаний с минимальной ответственностью со своей стороны.

Эти благотворители по крайней мере имели возможность строить. Но готовность людей принять их попечительство без личной ответственности за успех или провал проекта означала бы для любой общины верную смерть. Даже если люди действительно стали бы работать на таких условиях, какая у них была бы мотивация? Благодарность? Но есть условия, без которых благодарность может стать лишь другим обозначением рабства.

Нет, уж лучше иметь собственное дело и работать ради него, твёрдо зная, что работаешь на самого себя.

Заинтересованные могли бы начать с накопления денег на первоначальные затраты. Не так уж и трудно человеку в настоящее время накопить на то, чего он действительно хочет. Если каждый из ста человек сэкономит по 1’000$, то в сумме получится 100’000$, и этого будет достаточно для очень хорошего начала.

Есть способы, позволяющие ускорить проведение хороших намерений в жизнь. Например, разработать что-то вроде «программы срочных мер по восстановлению экономики» на несколько месяцев. Люди могут экономить значительно больше, чем обычно, если сразу же примут принцип сотрудничества, объединяя свои ресурсы. Особенно просто было бы примениться к такой схеме молодым.

Они могли бы вместе принимать пищу, причём питание на этот период можно упростить. Приготовление пищи сразу для многих значительно сократит материальные и трудовые затраты, а каждый из участников будет вносить установленную плату на расходы. Готовить можно либо поочерёдно на добровольной основе, либо выделить для этого специальных поваров, платя им 1’000$ за работу на кухне. А остающиеся после всех трат деньги можно откладывать на покупку злаков для будущего использования общиной.

Жить тоже можно какое-то время вместе. Возможно, кому-то не очень нравится делить свою комнату или квартиру с другими, но на ограниченный период это не должно составить большой проблемы для тех, чей идеал — общинная жизнь.

Можно действовать и иначе, регулярно внося еженедельную или ежемесячную плату за членство в кооперативе, что может обеспечить более быструю экономию, чем откладывание денег до накопления определённой суммы. (Имея на банковском счету 300$ и держа у кровати каталог фирм, торгующих по почте, можно увидеть чудеса исчезновения денег!)

Хотя теоретически все эти предложения достаточно разумны, они требуют веры, твёрдости намерения и чёткого видения цели, которые редко, если вообще встречаются у больших групп людей. Как только предприятие добьётся успеха, многие привяжутся к нему. Однако, мало кто мечтателен настолько, чтобы с упрямой энергичностью посвящать себя исполнению мечты, особенно такой, исполнение которой имеет пока мало успешных аналогов. Весьма иронично, что хотя для успешного осуществления мечты об общине нужны людские ресурсы, но лишь немногие примут в этом участие, пока не убедятся, что дело действительно идёт на лад.

Чем больше развивается подобное начинание, однако, тем больше людей в нём остаётся. Разумнее всего, поэтому, как можно скорее «оторвать проект от земли», пусть даже с одним сломанным крылом, чем ждать, бесконечно обсуждать и планировать до «одного прекрасного дня».

Но если трудно удерживать большие группы людей до успешного осуществления разумного плана, то ещё труднее, к сожалению, добиться их согласия начать «со сломанным крылом». Вполне возможно поэтому, что новую общину будет начинать всего лишь горстка людей, вдохновляемых, быть может, лишь одним человеком с мечтой и решимостью «оторвать проект от земли», несмотря на все предостережения мирских мудрецов о том, что это просто невозможно.

В этом случае секрет заключается в поэтапном привлечении людей. Если их может отпугнуть явная величина проекта, представляемого им как создание преуспевающей идейной деревни, то может оказаться относительно легко пригласить их к сотрудничеству в осуществлении чего-то менее амбициозного — скажем, учебного центра или летнего лагеря. Сама же деревня может постепенно развиваться от летнего лагеря или места периодических духовных собраний до места с небольшим постоянным штатом и так далее, принимая на каждом этапе тех, кто уже готов к этому.

При основании Деревни Ананды мне пришлось зарабатывать бóльшую часть начальных денег, причём основную часть из них — самостоятельно в течение нескольких последующих лет. На самом деле, не стоит жаловаться, когда пытаешься делать что-то для других, а их помощь оказывается довольно иллюзорной, пока дело действительно не заладится.

Поначалу многие, очевидно, думали, что я хочу использовать их в своих интересах. Помню, что первое, что я сделал, чтобы заработать деньги на проект, это выпустил альбом песен в надежде, что это поможет финансировать первый шаг в создании общины: строительство здания для медитаций.

– Итак, Вы можете сделать много денег, да? — с усмешкой посмотрел на меня ведущий популярного ток-шоу, на программу которого я пришёл ради продвижения своего альбома.

А первая встреча, на которую для обсуждения проекта я пригласил тех, кого это могло заинтересовать, была прервана из-за подозрений и обвинений меня в нечестности.

Единственная возможность продолжать начатое заключалась в том, чтобы взять все начальные риски на себя, постепенно привлекая всё больше и больше людей для реализации различных аспектов проекта по мере его продвижения и давая им чувствовать, что это не мой проект, но их собственный. Я думаю, это было важно. Я никогда не смог бы сделать за них всю работу. В любом групповом начинании необходимо участие группы.

Я вспоминаю случай из своего детства, когда на день рождения мне подарили велосипед. Я был так рад этому подарку, что бóльшую часть того праздника потратил на обучение езде на нём других детей. Я держал велосипед за седло и руль, а сидевший на нём осторожно крутил педали. Когда я чувствовал, что он держит равновесие и ощущает уверенность, я отпускал руль, но поддерживал его за седло. А на следующем этапе я отпускал и седло, но бежал рядом с велосипедом, пока наездник не убеждался, что может ехать и без меня. И тогда он уносился, радостно крича мне через плечо: «Смотри, как я еду!»

Если основанием общины занимается больше, чем один человек, они должны действовать подобным же образом: не держать бразды правления слишком твёрдо, но в максимально возможной степени вовлекать тех, кто появляется на сцене позднее, ведь новые члены общины должны считать себя такими же её хозяевами, как и её основатели.

Представим, что необходимая начальная сумма уже собрана. Что нам делать дальше?

Есть хорошее правило, основанное на опыте общин, создававшихся в прошлом: не занимайте больше того, что сможете вернуть. Помните, что на начальных этапах развития у общины не будет стабильных доходов.

В Деревне Ананды мы были вынуждены брать займы, но я никогда не брал их, если не был уверен, что смогу вернуть их сам, по крайней мере до тех пор, пока не убедился, что часть этого бремени могу переложить на плечи других, постепенно привлекая к этому всё больше людей. Для меня это означало тяжёлый труд, но ничто стоящее никогда не достигалось ленью.

Как я уже говорил, будет разумно не покупать землю слишком далеко от населённых областей, ведь община будет нуждаться в доходах, и ради них ей придётся контактировать с обществом в целом. И даже может быть лучше не обосноваться слишком далеко от родного дома её членов.

Жителям Сан-Франциско, например, было бы дешевле купить землю в Орегоне, чем в собственном штате, но, учитывая, что им придётся начинать развитие на основе частичной занятости, им будет труднее регулярно ездить в Орегон. Что ещё хуже — большое расстояние значительно сократит возможность привлечения новичков из нынешнего круга их знакомых.

Прежде, чем согласиться жить где-то, большинство людей хотело бы сначала увидеть это место. Самым большим источником доходов общины будет труд добровольных работников. Зачем же рисковать этим источником, делая невозможным дальнейшее принятие новых членов из-за экономии на первых порах? Если возможно, следует приобрести достаточно земли с расчётом на будущее расширение, или приобрести её там, где обязательно будет выполнено обещание продать в будущем дополнительную землю.

Хотя у новой общины не будет тех трудностей, перед которыми окажется единственная пара, отправляющаяся на свой страх и риск жить в лесу, но уровень жизни будет, конечно, несравним с тем, к какому большинство общинников привыкло в городе. Первые этапы общинной жизни по полечу только людям с сильным первопроходческим духом, тогда как вновь прибывшие должны быть готовы к жизни в непривычной простоте.

Многолетний труд принесёт богатство. Но неужели необычная простота на начальных этапах может обременять? Конечно же, нет! Для всякого, кто прекрасно знает суету и сложности жизни в большом городе, простая жизнь может означать лишь долгожданное избавление от обременительных, но не существенных вещей ради того, что гораздо важнее для счастья.

Начальный капитал общины должен в максимальной степени сохраняться для инвестиций в различные выгодные предприятия. А первые поселяне могут довольствоваться временным проживанием и в палатках.

В качестве практичной и более удобной альтернативы можно предложить хоган индейцев навахо (обмазанное глиной жилище). Нужно купить недорогие подержанные брусья, закрепить их в широком кругу, постепенно сужающемся кверху и образующим округлённую крышу с отверстием в центре, наложить на них пластмассу и обтянуть проволочной сеткой, которую, в свою очередь, покрыть саманом. А отверстие наверху можно прикрыть съёмным пластмассовым куполом. За очень небольшие деньги получится весьма просторное, удобное и хорошо изолированное жилище!

Следует как можно раньше сеять зерновые культуры. Если среди членов общины нет агронома, то отвечающие за сельхоз-работы должны проверить почву на предмет её качества и при необходимости дать рекомендации по её улучшению. Целесообразно планировать посевы зерновых культур по крайней мере на два года вперёд.

Преимущество потребления собственноручно выращенных продуктов сразу оценят те, кто имел возможность обедать на ферме. Действительно, свежие фрукты и овощи — это удовольствие, просто неизвестное тем, кому приходится есть их спустя часы и даже дни после их сбора.

Для ведущей сельскую жизнь общины будет парадоксально игнорировать возможности здорового питания, которые она даёт. В городах почти невозможно найти фрукты и овощи, которые не опылялись пестицидами или не обрабатывались химикатам с целью увеличения их размеров и придания им лучшего вида, причём не ради здоровья потребителя, а ради повышения прибылей торговцев. На тему пестицидов и химической обработки растений в сельском хозяйстве написано уже, конечно, очень много, чтобы убедить любого вдумчивого человека в пользе органически выращиваемых и не опыляемых химикатами овощей и фруктов.

На случай возможных неурожаев община должна с самого начала делать запасы цельного зерна, лущёного гороха, чечевицы и других непортящихся продуктов.

Один из самых дорогих и наименее полезных продуктов в среднем пищевом рационе — это мясо. Общине повезёт, если она сможет согласиться на вегетарианство, по крайней мере в том, что касается собственного производства и формального потребления (а те, кому так хочется мяса, что они готовы покупать его для себя на стороне, могут есть его отдельно от всех). О пользе и необходимости вегетарианства говорится в моей книге «Ананда йога для достижения высшей осознанности».

Община может быть приятно удивлена, обнаружив, как немного денег в действительности требуется на питание. В 1950 я в течение нескольких месяцев питался на 7,50 $ в месяц, покупая все продукты в продовольственном магазине. А в 1960 я рассказал об этом подвиге своим друзьям (которые сетовали на высокие цены на продукты питания).

«Да, но в 50-м всё было иначе!» — уверяли они меня.

Возможно, но в течение трёх месяцев 1963-го я питался так же. На самом деле я тратил до 10$ в месяц, но примерно 2,50$ из них уходило на десерт и другие излишества. Я просто исключил из своего питания более дорогие продукты: мясо (которого я и так не ел бóльшую часть своей жизни), яйца, хлеб, масло и молоко. Вместо хлеба я молол собственную муку и готовил плоский бездрожжевой хлеб, наподобие маисовых лепёшек. Жаря эти «чапати» (как их называют в Индии) на растительном масле, я не нуждался ни в каком сливочном масле. Я приучил свой язык к порошковому молоку, которое стоит лишь треть от цены натурального молока. Я проращивал семена люцерны, ел орехи, фрукты и овощи и время от время варил густой суп из лущёного гороха или чечевицы (дал), приправляя его карри. А сырые фрукты и овощи давали мне максимальное питание в минимальном объёме.

С тех пор из-за инфляции цены на всё это поднялись. Тем не менее, можно только удивляться тому, как хорошо можно жить на относительно небольшие деньги, если вынужден или имеешь достаточно веские причины на это.

«Плод роскоши», — писал Торо, — «большое удовольствие». Плоды простой жизни, с другой стороны, суть мир, счастье и свобода. Жизнь без современных удобств — может быть, с газовыми светильниками и с дровяными или масляными печами, но без телефонов и телевидения — для многих людей не стала бы лишением!

Рассказывают об одном индейце, который содержал семью, возделывая клочок земли площадью меньше акра. Его сосед, богатый белый фермер, дружески относился к нему и, жалея своего бедного друга за его скудное пропитание, предложил ему в дар несколько акров смежной земли.

«Вы очень добры», — ответил индеец. «Но посмотрите: земли, которую я имею, достаточно для наших потребностей. А если мне придётся обрабатывать больше земли, то откуда я буду брать время на пение?»

Если бы только люди упростили свои потребности — сколько времени осталось бы у них на пение!

 

Общинная экономика

Перед общиной стоит важный вопрос равномерного распределения имущества. Классическое решение, восходящее ещё к апостольским временам, заключается в совместном владении всем имуществом. При такой системе человек пользуется всем, что получает от общины, но не может считать это своей личной собственностью. В монастырях даже такие личные вещи, как сандалии, принято называть «наши». За свой труд общинники всё получают бесплатно.

В монашеских общинах эта система доказала свою действенность. Более того, для тех, кто посвящает свою жизнь духовному поиску, желательна непривязанность к деньгам и собственности. Но для семей это, по-моему, излишне ограничительная система, идущая к тому же вразрез с сознанием нынешней эпохи. Кроме того, она создаёт реальное препятствие развитию общинной экономики. Даже в монастырях эта практика препятствует проявлению инициативы и поощряет пассивную зависимость, а это — весьма сомнительные преимущества даже в религиозной сфере.

Большая проблема совместного владения всем имуществом общины состоит в том, что она повышает необходимость в дисциплине внутри общины. Люди, получающие всё, ничего не платя за это, должны иметь какой-то стимул к отработке того, что они получают. Без мотивации личными доходами единственное решение обеспечить какую бы то ни было производительность общины заключается в поддержании группового «духа» или добродетели святого послушания. Добрая воля поселян очень часто становится преимуществом. Они приезжают ради жизни в мире и покое и во имя группового духа пускаются во всевозможные прекрасные проекты: строительство новой библиотеки, больницы, оздоровительного центра, причём не просто ради строительства зданий, но ради самого доброго имени общины.

Я знаю одну общину в Индии, которая увлечённая этим благородным мотивом, посвятила десятилетия строительству храма, который — по замыслу — превзойдёт своей красотой Таджмахал. Но чего ради?

Если бы все люди были высоко духовными, не было бы никакой необходимости организовывать их с тем, чтобы никто не отлынивал от работы. И не было бы никакой опасности, что из-за организационных мер слишком рьяных лидеров работать придётся слишком много. В сущности, согласно некоторым священным писаниям, если бы все люди были по-настоящему духовными, им вообще не нужно было бы работать для поддержания жизни. Будет ли так когда-нибудь или нет, ясно, что пока такая духовная эпоха ещё не пришла.

Не удивительно, что, в России, где только 3% обрабатываемых земель находится в частном владении, эта крошечная часть обеспечивает половину всего получаемого в стране мяса, молока и овощей.

Примерно то же имело место и в первых американских колониях. Большинство людей должно чувствовать, что они работают на самих себя. В сущности, это возможно в полностью коммунистическом обществе, но люди там редко мыслят достаточно широко, чтобы ясно понять это.

Следует добавить, что и сами коммунистические лидеры понимают это не намного лучше. В большинстве случаев эти господа принимают труд рабочего как само собой разумеющееся, мучительно думая о том, что, помимо наблюдения за его работой, они ещё должны накормить его, одеть, предоставить ему жилье и развлечь его. Нет ничего удивительного в том, что они предоставляют ему, как правило, минимальные и убогие блага. И нет ничего удивительного в том, что ему навязывают строгую дисциплину и внушают ему, что он должен всегда и во всём повиноваться и никогда не думать ни о себе, ни о своих личных нуждах.

И если кто-либо из членов маленькой идейной общины надумает вдруг выйти из неё, то что он получит в качестве вознаграждения? Ему, скорее всего, скажут, что он и так получил пользу от того, что ему разрешили вступить в неё, и что община ничего не должна ему, — разве только выговор за неблагодарность. А затем, из «милосердия», ему, может быть, и дадут какие-нибудь гроши.

Получается, таким образом — и это крайне оскорбительно! — что многие монахи или монахини, как и многие члены полностью общежитийных общин жили в общинах не потому что руководствовались высокими идеалами, а в силу чисто экономических соображений. Свои последние дни ушедший из общины проводит в расстройстве, заражая других припадками своего раздражения и ревнивой гордостью своим превосходством. Нечто подобное описывается в совершенно безрадостной пьесе Жана Поля Сартра «За запертой дверью», безнадёжная мораль которой выражается словами: «Ад — это другие люди».

Нет, как представляется мне, самый здоровый курс заключается в следовании схеме, которая в любом случае привычна людям. Пусть они работают за зарплату и сами платят за всё, что получают. Пусть они копят на то, что хотят приобрести в будущем. «Лучшее правительство», — утверждает Торо, — «то, которое управляет минимально». Самое простое управление в общине — это дать людям максимальные стимулы для управления самими собой. В Деревне Ананды мы всегда стараемся принимать решения на уровне рядовых членов. Если людям самим придётся следить за удовлетворением своих собственных потребностей, они будут действовать достаточно энергично.

В этом подходе есть ещё одно преимущество: как мы видели, в обычном коммунистическом обществе и в обычной однородной общине людей чаще всего заставляют работать слишком много. Но если человек должен платить за всё, что получает, то только он сам и будет решать, какой доход ему действительно нужен и, следовательно, сколько часов в неделю он должен работать. При такой системе, если он хочет каждый день часами рисовать или медитировать, то у него будет больше свободы для этого.

Разница между предлагаемой здесь экономической системой и обычной системой свободного предпринимательства — в том, что, как и в любом кооперативе, общинник остаётся здесь совладельцем общины. Будь то более высокая зарплата, скидки, дивиденды в форме акций или какие-то особые льготы, — он так или иначе получает свою долю от процветания общины. И это его личное дело — способствовать или не способствовать своим трудом ещё большему её процветанию.

Капиталистические общества добились значительных преимуществ перед коммунизмом. Но в сущности, мне кажется, что человечество до сих пор ведёт напряжённый поиск идеального решения. Капитализм, конечно, предпочтительнее коммунизма. Разница, однако, заключается лишь в степени: это не полярные противоположности.

По сути своей капитализм напоминает форму землевладения, при которой землевладелец живёт вне своего имения. Вспомните Францию в период перед Французской революцией, когда аристократия хотела вести роскошную жизнь при дворе. На свои владения и на крестьян, работавших в этих владениях, аристократы смотрели исключительно в свете поддержания своего расточительного образа жизни, и благосостояние крестьян ничего не значило для большинства из них. Редко, если вообще когда-либо видели они тех людей, чей труд приносил им доход.

Нет ли здесь определённой параллели с современной капиталистической системой? Ни одна компания не может процветать без капитала, и капитал этот привлекается обычно путём продажи акций компании. Работники компании — это не крепостные, какими были французские крестьяне. Однако, покупателей ценных бумаг компании, как правило, мало интересует благосостояние её работников: им нужна только прибыль.

Не была бы более идеальной система, при которой компания принадлежит самим работникам? Они интересовались бы ею тогда гораздо больше. Они думали бы не только о прибыли, но и о создании приятных условий для работы, о выпуске продукции, которой можно гордиться, и об удовлетворении от личного вклада в развитие компании.

Таковы преимущества жизни в условиях экономической системы идейной общины.

Конкретно же рекомендуемую здесь систему можно описать следующим образом.

Выполняемая для общины работа должна оплачиваться, если возможно, по признанным потребностям общинника. Часть доходов община может получать с находящихся в её собственности предприятий, а остальные доходы получать в виде налога с общинников и от частной предпринимательской деятельности.

Частное предпринимательство необходимо разрешить. Предприимчивые общинники должны поощряться к созданию собственного производства или фирм, но только с согласия общины. У них должно быть право нанимать работников за плату, которую они могут выплачивать им. Всех общинников необходимо воодушевлять на максимальное и добровольное участие в поддержании общего благосостояния.

Чтобы управление общиной не перешло в руки богатых общинников, следует принять обычное правило кооперативов: каждый общинник имеет только один голос, независимо от того, сколько денег он приносит общине. Но, чтобы стать членом с полным правом голоса, человек должен внести какую-то минимальную сумму. В Деревне Ананды такой членский взнос составляет 1’500$ для одного человека и 2’500$ — для пары.

От каждого постоянного жителя следует ожидать ежемесячных взносов для оплаты коммунальных услуг, обслуживания и удобств, а также для уплаты налогов и платы за землю.

 

Общинная и частная жизнь

Большинство выступающих за идею идейных общин обращают особое внимание на преимущества совместного питания и проживания. Б.Ф. Скиннер в книге «Уолден два» ("Walden Two") пишет, что без такого коммунального обслуживания члены общины, которую он описал, будут «занимать приблизительно двести пятьдесят жилых домов и работать в ста офисах, магазинах, мастерских и складах. Это огромное упрощение и большая экономия времени и денег».

Но жизнь предлагает и много других удовольствий помимо радости от экономии времени и денег. Выходя из своей квартиры в Сан-Франциско по поручениям, я часто отклонялся от своего пути, чтобы проехать через парк «Золотые Ворота». Возможно, это была трата времени и бензина, зато этот окольный путь повышал мне настроение.

Нет, утверждать, что, по всем теоретическим соображениям, люди должны жить вместе, было бы такой же ошибкой, как и утверждать, что они должны жить порознь. Для многих людей «хорошая жизнь» олицетворяется собственным домом и садом.

Полностью общинная жизнь была бы экономичной. Желающим должно быть, конечно, обеспечено общее обслуживание, которое можно рекомендовать всем. Однако, всякий, кто предпочитает жить в собственном доме, должен иметь полное право на это. Если же он желает и питаться там, то это тоже – его личное дело. Но если он предпочитает простоту и экономичность совместного питания, то ничто не мешает общине иметь общую столовую, где он сможет есть вместе с другими.

Дух сплочённости должен развиваться сам собою, а не навязываться какой-либо теорией, вдалбливаемой в головы общинников.

Тогда как общинники должны иметь право жить в собственных домах, от новых членов общины вполне можно требовать и совместного проживания в течение первого года, что позволит гораздо быстрее выявить их нежелательные черты, ведь ради благополучия общины к постоянному проживанию в ней следует допускать только достаточно гармоничных людей.

Необходимо определить размеры земли, выделяемой для частного использования. Одному человеку или целой семье, которые живут обособленно, следует выделять лишь столько, сколько нужно им для дома с небольшим садом для ограждения их частной жизни.

В первые годы существования Деревни Ананды новые общинники, только что оставившие городскую жизнь, хотели строиться как можно дальше друг от друга, тем более, что обилие земли позволяло довольно широкий разброс жилья. Со временем, однако, они осознали, что изолировали себя не от безликих незнакомцев, а от своих друзей, близость которых им приятна.

Ужасный лесной пожар 1976 года уничтожил двадцать из двадцати одного дома. Во многих отношениях, которые нет нужды перечислять здесь, это опустошение оказалось благом. С точки зрения планирования деревни, это позволило нам отстроить её заново так, как мы построили бы её с самого начала, будь у нас тогда достаточно ясное представление о том, как это надо делать.

Ананда была восстановлена по новому плану групповой застройки с домами, отстоящими от 30 до 45 метров друг от друга. Большие участки земли теперь открыты всем на радость, а не называются неопределённо как принадлежащие такому-то и такому-то лишь потому, что его дом находится где-то по близости.

Земля должна принадлежать всей общине, а не отдельным людям. В Ананде, например, чтобы не попадать под действие закона о совладении (а закон этот весьма строг), сочли необходимым относить и дома к собственности общины.

Для строительства зданий можно выбрать один общий тип. Неоднородное впечатление, производимое очень многими американскими городами, во многом объясняется обилием применявшихся в них архитектурных стилей. Кроме того, планирование в общине должно предусматривать и возможности будущего роста. Это очевидное условие за исключением одного соображения: я полагаю, что проблемой со временем станет слишком большое количество людей, а не их недостаток.

Если мы правильно понимаем знаки, то мы вошли в тот исторический период, когда общинный образ жизни привлечёт к себе тысячи людей. Парамаханса Йогананда писал о том, что в одну общину будут вступать сотни и даже тысячи человек. Хотя состоящие из тысяч людей идейные общины почти наверняка неприемлемы для большинства тех, кого интересуют сегодня общины, они всё же намного предпочтительнее хаоса встречных течений больших городов.

Вероятно, однако, что идейная община проголосует за разделение ещё задолго до того, как численность её населения станет чрезмерно большой. Может оказаться, что одна, две или несколько сотен жителей составляют предпочтительный максимум. Возможное разделение следует предусмотреть и даже считать целесообразным с самого начала, поскольку лучше иметь много маленьких общин в различных частях страны, где их могут посещать местные жители и получать пользу, видя этот новый образ жизни, чем одну большую общину в одном месте, о которой большинство людей будет узнавать только по слухам. Маленькая община в любом случае лучше, тогда как чрезмерно большая величина лишит её бóльшей части её оригинальной прелести.

Давайте же рассмотрим случай возможного разделения. В течение многих лет я утверждал, что для дочерних общин идеалом будет автономия. Я полагал, что это позволит избежать тяжёлой централизованной системы, при которой головной офис даёт указания дочерним отделениям и может считать необходимым устанавливать правила, неприменимые на местах.

В предыдущих редакциях этой работы я предлагал, что «колонисты, как мы можем назвать их, могли бы получить свою долю из фондов родительской общины и, может быть, также беспроцентную ссуду и самостоятельно основать не дочернюю общину, а ещё одно автономное образование. Ведь никакой общиной такого рода нельзя практично управлять на расстоянии. Новая община может какое-то время оставаться “под крылом” родительской, но при первой же возможности она должна устремиться к своей независимости».

Но когда свои дочерние центры начала основывать Деревня Ананды, то быстро стала очевидной нереалистичность моего предложения. С одной стороны, мы бы ни в коем случае не выбрали представителями нашего образа жизни и нашей философии тех общинников, которые были бы рады уйти от нас и жить самостоятельно. На самом деле, время от времени мелкие группы общинников решались на это, чтобы основать свои собственные общины, более соответствующие их идеалам. И они действительно уходили с согласия и благословения нашей общины. Пока, однако, ни одно из этих начинаний так и не увенчалось успехом.

С другой стороны, те общинники, кого мы считали достаточно компетентными для основания дочерних центров, отделяясь от Ананды, хотели ещё сильнее подтвердить свою связь с общиной в целом и никакой автономии не желали.

Поэтому больше никаких возражений на мой изначальный план разделения не возникало. Тем не менее, есть вопрос: как вычислить долю члена общины в её финансах? Ведь это не то же самое, что владеть большим количеством акций в корпорации. В этом смысле, это не походит даже на корпорацию, находящуюся в собственности работающих на ней, о которой я говорил выше. Откровенно говоря, если эта проблема когда-нибудь возникнет, то вполне возможно, что она будет невероятно сложной. В Ананде этот вопрос обходится благодаря тому, что вся собственность общины находится во владении некоммерческой организации.

Проблема равнодушных указаний из штаб-квартиры, с которой часто сталкиваются в корпорациях, имеющих много подконтрольных ответвлений, до сих пор не возникала в Ананде. Здесь личные связи, которые община чувствует со своими представителями — даже в таких далёких от Калифорнии, ответвлениях как итальянское, — делают сотрудничество исключительно гармоничным и взаимно полезным.

Даже если в будущем в этом отношении возникнут трудности, представляется вероятным, что единая организация окажется предпочтительнее системы автономии для каждой группы.

Но, что бы ни готовило нам будущее, между различными общинами должен преобладать тот же дух, что господствует и между их отдельными членами — дух сотрудничества.

 

Образование

«Как склонится росток, таким и вырастет дерево."

Образование играет жизненно важную роль в любой общине. А идейная община даёт не только новые возможности лучшей жизни, но и новый взгляд на жизнь, который легче всего усвоить в детстве. Если дети из общины отправляются в окрестные школы, то поощряемый там дух соперничества не будет способствовать развитию у них правильного понимания сотрудничества, ведь дети более склонны к подражанию, чем к самостоятельному мышлению.

Поэтому община должна стараться как можно скорее строить собственные школы — учреждения, где детей можно учить правильно жить, а не только складывать, вычитать и цитировать каталог сухих фактов.

У меня есть много друзей, работающих в сфере образования, — удивительно, сколь многие из них выражают своё недовольство принятой в средних школах системой. И главная их жалоба — на почти полное отсутствие возможностей для творческого преподавания. Чем больше образовательное учреждение, тем нередко больше требование однообразия к работающим в нём, тогда как оригинальность воспринимается как проклятие для установленного порядка.

В маленькой кооперативной школе, однако, могут быть условия для бесконечного творчества, и преподавание там может представлять собой постоянное экспериментирование с новыми и более совершенными способами передачи знаний и понимания.

При привлекательном подходе к образованию ничто не мешает использовать и какой-нибудь вид раннего группового обучения детей со специально подготовленными для этого «приходящими нянями». Под влиянием современных социальных условий люди нередко считают, что мать должна находиться со своими детьми всё время. Но зачем? Когда она занята своей работой по дому, она всё равно не может играть с ними, и они только мешают ей. Вполне возможно, что то время, которое она всё-таки сможет посвятить им, закончив свои домашние дела, будет омрачено мыслями о всех тех нагоняях, которые ей пришлось задать им в течение долгого дня.

Своё собственное раннее детство я провёл в Румынии, где мой отец занимался разведкой нефтяных месторождений. Пока мы там жили, мои родители как американцы могли позволить себе держать няню. Я часто слышал от них, что свобода, которая появилось у них благодаря её помощи, позволяла им уделять нам гораздо больше времени, чем это было бы возможно без неё. И, рассматривая этот вопрос с нашей детской точки зрения, я честно могу признаться, что трудно представить себе более счастливое детство или бóльшую любовь и уважение, чем те, что мы испытывали к своим родителям.

Обучение в общинной школе с раннего возраста поможет достигнуть и того, к чему должен стремиться каждый мудрый родитель: расширения самосознания ребёнка. Позиция «Нас четверо и не больше» — не только эгоистична, но и ограничивает думающего так. Одна из важнейших причин создания идейных общин состоит в том, что они помогают людям расширять границы своих симпатий.

Вновь возвращаясь к моему детству, скажу, что мы вели квазиобщинную жизнь как ряд семей, живущих за одним забором рядом с большим нефтеперерабатывающим заводом «Телеаджен». Каждый из нас больше всего, конечно, любил своих собственных родителей, но всех остальных взрослых мы нежно называли «дядями» и «тётями».

А почему бы и нет? Ведь для ребёнка община должна быть большой семьёй. Так со временем человек вполне может начать считать всех людей своими братьями.

Сомнительно, что можно запретить все состязательные и спортивные игры, не лишив при этом жизнь ребёнка бóльшей части её колорита и прелести. Тем не менее, прежде всего следует, конечно, акцентировать те игры, которые будут способствовать совершенствованию его собственных навыков, а не устремлять его к достижению победы над соперником.

Точно так же и, ставя оценку, учитель должен в максимально возможной степени учитывать потенциал конкретного ребёнка, а не сравнивать его с другими учениками. Сравнение собственного умственного развития с другими людьми редко бывает конструктивным. (Учитель, однако, может поставить объективную оценку в личном деле студента, которую, если потребуется, тот сможет показать при поступлении в колледж и т.п..)

Детей следует развивать в соответствии с естественными склонностями каждого. Ребёнок должен выбрать какое-то интересное для него увлечение и мог бы специально обучаться в этой области. (В сущности, каждый общинник вполне мог бы освоить что-то нужное, чем сможет потом приносить пользу всей общине.)

Одно из проклятий обычной системы школьного образования — это границы, которые она устанавливает для проявления творческого потенциала. Не случайно ведь, что многие творческие гении бросали образовательные учреждения, где давалось формальное образование. Ибо лучший способ получать хорошие оценки в школе — это угождать интересам учителя. Девочки обычно учатся лучше мальчиков лишь потому, что нередко они лучше умеют угождать другим. Но всё должно быть как раз наоборот: именно учитель должен делать всё возможное для выявления и развития интересов ученика.

Больше всего учителю мешает в этом то обстоятельство, что обычно ему приходится следовать учебнику. Обучение в общинной школе должно как можно ближе следовать самой жизни, а не косным и ненадёжным книжным догмам.

Каждого ученика следует также учить главным наукам жизни: он должен уметь концентрироваться; видеть красоту доброты и сотрудничества; преодолевать страх, гнев и зависть; медитировать и развивать внутреннюю жизнь; определять высшие ценности жизни. И это не просто теоретические вопросы. Давая детям мудрое личное руководство, учителя должны показывать им, как важно применять всё это в реальных условиях. Вообще же, всё это должно быть неотъемлемой частью любой «школы жизни».

Преподавая детям теоретические предметы, необходимо использовать их естественную склонность к преклонению перед героями. С жизнью великих исторических личностей их можно знакомить не случайно, но в тесной связи с их открытиями и достижениями. «Народ известен», — говорил мне вице-президент Индии д-р Радхакришнан, — «по тем людям, которых он считает великими». К тому же, обращая внимание ребёнка на пример великих людей, можно помочь ему в обретении чётких и здоровых идеалов, ведь большинству детей проще думать о людях, чем о принципах.

Однако, поднять выдающегося человека над бесплодными равнинами давно прошедшей эпохи не будет достаточно поучительно. Его культурная среда, общие интересы людей его времени, общие черты между его и нашей эпохами – всё это будет полезно при подаче академических фактов и принципов.

В этом смысле, мне нравилась теория образования, согласно которой учащегося полностью погружают в один предмет за один раз, а не заставляют его метаться между совершенно несвязанными областями — французским языком, геометрией, историей и физикой.

Помню, как много лет назад я занялся изучением тонкостей английской грамматики и в течение двух недель не делал ничего иного. В школе на усвоение такого же объёма знаний ушёл бы год беспорядочно чередующихся занятий и домашних заданий, причём бóльшую часть изученного я забыл бы уже через месяц после заключительного экзамена. Закреплению сведений в памяти способствует концентрация. Информация, которую я поглотил за две недели занятий с концентрацией, хранится в моей памяти и по сей день.

Если бы учащийся изучал по одному предмету за один раз в течение, скажем, одного месяца, разнообразя свою умственную пищу экскурсами в смежные области, то я беру на себя смелость утверждать, что он усваивал бы гораздо больше и с гораздо бóльшим интересом относился бы к изучаемому предмету.

Изучая, например, алгебру, он мог бы многое узнать об арабах, которые принесли эту древнюю науку из Индии; о пользе символического мышления в реальных жизненных ситуациях; об интересном развитии современной науки и о великих ученых, сделавших возможной научную революцию.

И что за беда, если в течение года он будет не раз возвращаться к одним и тем же предметам? Рассмотрение их каждый раз в связи с какой-то иной областью, а, значит и с иной точки зрения, будет приносить учащемуся новые сведения и делать его мудрее.

Я не говорю, что для развития образования в идейной общине необходимо всё вышеупомянутое. Но всё это показывает одну существенную особенность подобного образования: предоставляемую им свободу для экспериментов.

 

Управление

Многие утописты писали свои произведения, вдохновляясь своими мечтами об обществе без правительства. Они представляли себе народ в состоянии совершенного равновесия, где каждый человек знает своё место. У древнегреческого философа Гераклита был свой ответ на подобные представления: «Всё есть поток» — говорил он. Только смерть даёт живым организмам совершенное равновесие. Вообще же, всё сущее пребывает в постоянном движении. Сама смерть нужна жизни лишь для того, чтобы открыть путь своим новым формам.

Нет, какая-то форма управления будет необходима всегда, причём успехи и неудачи многочисленных общин показывают, что это должно быть сильное управление. Но сильное руководство не обязательно должно быть диктаторским. Диктатура противоречит духу сотрудничества идейной общины. И хотя правлению обязательно нужны полномочия действовать так и тогда, как и когда это необходимо, но всё же лучшим правлением будет, по выражению Торо, «то, которое управляет минимально». Идеальное же правление поощряет личную инициативу и ответственность и выносит свои постановления ради удобства общины, а не в личных целях и не ради укрепления личной власти.

Тот факт, что человек экспериментально опробовал множество различных видов управления, предполагает, что правильную систему нам ещё только предстоит найти. В действительности, как я уже указывал, никакая система не может быть лучше тех людей, чьей жизнью она управляет. Сама по себе никакая система не может быть «совершенной», поскольку определяющим фактором её эффективности всегда будут включённые в неё люди. Система может лишь способствовать выражению их совершенства, но не может дать им этого совершенства.

Давайте же стремиться не к совершенному, а к эффективному управлению.

Однако, не только эффективности стоит искать общине в управлении своими делами, но и простоты. Самая простая форма управления — контролирующая, а не авторитарная. Иначе говоря, общинников необходимо в максимально возможной степени поощрять на принятие собственных решений, которые обязательно должны укладываться в рамки существующих установлений и приниматься под общим наблюдением руководства, которое может ежегодно избираться постоянными членами общины.

Мой жизненный опыт показывает, что общинники должны получать право голоса при выборах правления, только прожив в общине хотя бы один год. Правление несёт ответственность перед всей общиной, которой фактически и принадлежит вся полнота власти.

К должностным лицам должны относиться генеральный директор (чья должность соответствует должности президента корпорации), секретарь и бухгалтер.

Кроме того, я рекомендую общине иметь ещё и духовного руководителя, чьё положение можно грубо сравнить с положением председателя правления.

Духовный руководитель стоит несколько в стороне от повседневных дел общины, постоянно следя за тем, чтобы управление общиной и то, что в ней делается, соответствовало бы её основным принципам. Он активно ведёт общину и её членов к осуществлению её высших идеалов.

Я рекомендую иметь духовного руководителя потому, что, когда люди слишком непосредственно заняты осуществлением проекта, они часто забывают о своих идеалах. Без такого руководителя они ставят эти идеалы под угрозу, плохо сознавая значение своих главных принципов. Но именно идеалы, а не целесообразность, должны быть конечным мерилом во всех делах общины. Поэтому важно не отвлекать духовного руководителя слишком непосредственным участием в практическом оперативном управлении. Его главную заботу должно составлять духовное благополучие общины. Его долг – координировать мирские и духовные дела общины и, не участвуя в решении мирских вопросов, следить за сохранением духовной целостности, которая иначе может быть утрачена в неотложных текущих заботах.

Фактическое же управление насущными делами будет обязанностью генерального директора. Но и у него духовные принципы должны всегда оставаться высшим мерилом его действий. Поэтому в том, что касается принятых руководством общих направлений, он должен иметь тесную связь с духовным руководителем.

Слишком обстоятельные объяснения обязанностей различных должностных лиц, особенно генерального директора и духовного руководителя, могут привести к обратным результатам. В любом случае, определять состояние дел в тех сферах, за которые они отвечают, будут конкретные люди, занимающие это положение.

Было бы, однако, лучше, если бы ни генеральный директор, ни духовный руководитель не избирались путём общего голосования. Особенно это касается духовного руководителя, который, я думаю, должен назначаться духовным правлением, состоящим из ответственных лиц и других общинников, имеющих многолетний опыт жизни по идеалам общины.

А генеральный директор может назначаться избранным правлением, которому следует советоваться на этот счёт с духовным руководителем. Генеральный директор, как и духовный руководитель, занимает положение, имеющее слишком большое значение для далеко идущих целей общины, чтобы выбирать его общим голосованием, ведь многие из голосующих по неопытности могут не иметь чёткого представления о качествах, необходимых для хорошего управления. Важно, например, чтобы такие решения принимались не на основании одной только популярности.

С другой стороны, значение имеет и согласие общины во всех вопросах. В большинстве случаев согласие вполне достижимо, особенно если в общине господствует гармония. Но если достаточно значительная группа — скажем, в пять человек — потребует общего референдума по какой-то проблеме, то необходимо собрать общину и поставить эту проблему на общее голосование.

Кроме того, целесообразно советоваться со всей общиной по всем важным вопросам: о любых предполагаемых изменениях в руководстве общиной; обо всём, что затронет всех и что ещё не имело прецедентов; о любых важных сделках (таких, как приобретение собственности, например).

Баланс между опытом общинников и их правом быть выслушанными и иметь должное представительство можно поддерживать только при условии внимательности и в духе искренней дружбы по отношению ко всем. Опять-таки, никакая система не может гарантировать здесь совершенства, и в конечном итоге гладкая работа общины будет зависеть не от системы управления ею и не от её устава, а от того духа, которым руководствуются сами общинники.

При необходимости правление может из членов общины назначать руководителей на те или иные должности, к которым могут относиться, например:

a. Ответственный за строительство жилья, парковое хозяйство и общую планировку
b. Ответственный за планирование сельскохозяйственных и производственных работ
c. Ответственный за проведение отдыха и культурных и развлекательных мероприятий
d. Ответственный за связь с общественностью
e. Ответственный за образование и набор учащихся
f. Ответственный за проведение общественных работ

Чтобы эти должности занимали люди, обладающие, прежде всего, духовной преданностью и общими административными способностями и только потом — специальными знаниями в любой из этих областей, их следует назначать, а не выбирать. А затем можно формировать и подкомитеты специалистов, общую координацию которыми будет осуществлять кто-либо из этих руководителей.

Выборы во всех идейных общинах должны проводиться без агитации, но тайным голосованием. Только признанные постоянные жители общины с правом голоса должны допускаться на выборы руководства и на голосование по другим «внутриобщинным» делам. Однако, во многих случаях может быть полезно выслушать мнение и предложения тех общинников, которые не являются признанными постоянными жителями.

В рамках кратко обрисованной здесь структуры у каждого общинника должно быть такое же право на участие в голосовании, как и у любого другого.

Новым общинам, пожалуй, лучше не спешить с развитием даже до такой простой структуры управления, как обрисованная мною. Ведь, если община слишком быстро обрастёт формальностями, она может забыть реальную причину своего образования.

 

Правила

Правила должны сводиться к минимуму. Гораздо лучше принять общие установления, чем жёсткие законы. «Слишком большое количество правил», — говорил Йогананда, — «подрывают дух организации». Даже если все выполняют правила, уже сам факт того, что это правило, даёт плодородную почву для сплетен и подозрений («Вы слышали, что Джон вчера брал садовый шланг?» «Боже мой, нет!»). Это ведёт к ограничению мышления, тогда как простой обычай мог бы только способствовать гармоничному росту каждого. Поэтому по возможности лучше разбирать и улаживать отдельные случаи по мере их возникновения и сообразно обстоятельствам, не связывая жёсткими правилами то большинство, которое и так не думает нарушать их.

Но какие-то правила, несомненно, всё-таки нужны. Было бы несправедливо не дать новичку чётких представлений о направлении, в котором движется община. Да и самой общине было бы трудно ровно и гладко идти к своим целям без чётких представлений о том, что это за цели и как их лучше достичь. И в этом отношении идейная община должна, конечно, отличаться от бесцельной мешанины обычного города или деревни.

Идейная община должна быть нацелена на Самореализацию каждого из своих членов и на дух сотрудничества.

Самореализация — это по сути своей внутренняя цель. Сотрудничество же предполагает дух добровольного, а не принудительного участия. Оба идеала – личное развитие и сотрудничество внутри группы — означают уважение к правам друг друга, которое не оставляет места самовлюбленному индивидуализму (который беззаботно пользуется чужой свободой).

Помните также, что в идейной общине индивидуальное развитие и сотрудничество внутри группы составляют согласованные принципы. Поэтому общинник, искренне стремящийся к внутреннему развитию, так или иначе воодушевляет этой целью и других. С другой стороны, тот, кто ничего не делает для собственного самосовершенствования, не в праве утверждать, что его праздность ни кого не касается, кроме него самого, ведь его лень разлагающе действует на других, кто искренне стремится к совершенству.

Не нужно много предписывающих правил. Но одно из них должно быть введено с учётом того факта, что в каждой из существовавших до сих пор общин, где было разрешено потребление наркотиков, быстро воцарялся дух общей безответственности — верный предшественник распада общины.

Целесообразно также запретить потребление алкогольных напитков как бесполезную прихоть среди людей, которые пытаются вести более правильный и здоровый образ жизни.

А вот против курения можно не вводить никаких специальных правил, но просто не поощрять его. Общинников можно попросить не курить в общественных местах или там, где своим курением они могут мешать другим. Скорее всего, само понятие идейной общины если и не устранит эту проблему полностью, то хотя бы сведёт её к минимуму. Возможно, что лучшим решением будет тогда вообще не считать это проблемой.

В Ананде, где большинство общинников — вегетарианцы, подобным же образом рассматривается и вопрос о мясоедении.

Вот некоторые предложения относительно основных правил, которые община вполне может принять:

1. Никакую работу нельзя преподносить как более достойную, чем любая другая.

2. Никто своими действиями не вправе наносить вред другим. (Данное правило можно толковать не только буквально, но и более тонко, так как отрицательный личный пример может в некоторых случаях быть таким же вредным для общины, как и реальное физическое насилие).

3. Голосование следует считать правом и привилегией, но не обязанностью. Никто не обязан голосовать, если не имеет чёткого мнения о предмете голосования.

4. Ни на территории общины, ни за её пределами никто из членов общины не должен принимать никаких галлюциногенных наркотиков и алкогольных напитков.

 

Ананда

Читатель уже знает о том, что на основе проводимых здесь идей автор вместе со своими друзьями проводит в горах Северной Калифорнии реальный эксперимент общинной жизни, известный как Деревня мирового братства Ананды. И вы, наверно, уже не раз спрашивали себя: «Зачем мне брать на себя все эти труды и заниматься этим самому, когда есть уже процветающая община, в которую я мог бы вступить?»

По сути, мы должны быть рады, если вы сделали такой вывод. Но примите, пожалуйста, во внимание, что община как составляющие её люди имеет собственный, отличный от других характер. И жизнь в таком месте, характер которого отличается от вашего, может препятствовать вашему развитию, если даже главные цели у вас будут одинаковыми. К истине ведёт много путей, и те широкие принципы, что обрисованы в общих чертах на этих страницах, имеют много самых разных возможностей применения.

Одну из таких возможностей и олицетворяет Ананда. Не всем, кто читает эти строки и кому нравятся выдвигаемые идеи, обязательно понравится и основанная мною община. И, по-моему, это совершенно нормально, ведь мир был бы весьма скучным местом, если бы всем нравилось одно и то же и все вели бы себя одинаково. Самые универсальные принципы неизменно теряют часть своей универсальности при практическом применении, ибо каждое такое применение может служить лишь частичным примером самих принципов. И эти же принципы могут точно так же иллюстрироваться другими, может быть, совершенно иными, применениями.

Получить информацию о Деревне Мирового братства Ананды можно, приехав к нам или написав нам письмо, а также из моей книги, «Города Света», где приводятся довольно подробные сведения.

Ананда была основана за два года — с 1967 по 1969 — и с тех пор росла и процветала, чтобы стать одной из самых успешных из существующих идейных общин.

У Ананды нет ничего сектантского в её отношениях с широкой общественностью. Однако, в своей собственной домашней среде мы считаем, что нашим членам полезно вместе следовать одним и тем же путём.

Что это за путь? Вот некоторые его особенности:

Убеждение в единой сути всех религий и общее уважение к их учениям.

Убеждение в важности медитации и в важности духовной жизни как величайшего блага человеческого существования.

Уважение к великим святым всех религий, которые в собственной жизни следовали самым высоким духовным учениям.

Вера в то, что недостаточно просто верить — духовные истины должны применяться на практике и проверяться на опыте в собственной жизни через медитацию.

Существование Ананды и значительный успех, достигнутый ею, должны дать надежду другим людям, которые хотели бы основать подобные общины, но боятся, что в этом веке слияния деловых компаний и развала городских общин вся эта идея может в конце концов оказаться неосуществимой.

Одни люди хотели бы вступить в уже существующую общину, тогда как другие предпочли бы самостоятельно решать сложную задачу образования такой общины. Если вы сами попадаете в одну из этих категорий, то я надеюсь, что данная статья поможет вам определить жизненное направление, которое существенно отличает глубоко осмысленную жизнь от жизни без чёткой цели.

И, если эта статья действительно поможет вам в этом, я буду чувствовать, что щедро вознаграждён.

Ananda Village — Община Самореализации Ананда в Сьерра Неваде

Города Света

Парамаханса Йогананда об общинах в будущем

Центры, общины и группы Ананды по всему миру

Храм Света в Ананде – своими руками